– Не исчезла, – заключила она и снова закрыла глаза, планируя пойти на второй круг.
– Стоп! – резко произнесла я.
– А? – вытаращилась она. – Ты нечисть или молодая госпожа?
– Мне перекреститься?
– Чего?
– Можешь меня ущипнуть, – согласилась я на акт физического вандализма, хотя суеверные страхи местных горничных прямо сейчас были не самой острой моей проблемой.
– Да как же ущипнуть молодую госпожу? – с сомнением протянула она, но тут же осторожно переспросила: – Правда можно?
Я протянула руку.
– Действуй, Ирис.
– Да я вам и так верю, – пробормотала она, смутившись, и поправила чепец, ставший похожим на блин с воланом и оттопыренным под тканью пучком. – Только я Раиса. Две седмицы как пришла служить в дом. Позвать вашу горничную?
– Не надо! – откровенно ужаснулась я, представив, как несчастную Ирис выколупывают из какого-нибудь чулана, куда она спряталась после моего пробуждения, и силой волокут обслуживать молодую госпожу. – Ты просто скажи, где здесь уборная, и разойдемся.
– Ах! – Раиса всплеснула руками. – А в людской шептались, что вы проснулись и ничегошеньки не помните. Думала, что врут. Вы идите к себе, я сейчас вазу принесу.
Перед мысленным взором возник длинный сосуд с узким горлышком и двумя поминальными гвоздичками.
– Цветочную? – недоуменно уточнила я.
– Ночную.
– Боже! – Я содрогнулась. – Не надо ничего нести! Уборной в доме нет?
– Есть, конечно. Ваш батюшка очень богатый человек…
– Тогда не будем медлить, – перебив ее, я решительно указала рукой направление. – Идем! Посмотрим на это чудесное место.
– В другую сторону, – подсказала она.
– Прекрасно, идем в другую сторону! – развернувшись на пятках, скомандовала я.
«Заветный закуток» в доме Артиссов оказался по размеру больше, чем кухня в моей ипотечной квартире. На больших окнах висели плотные занавески. Удобства стыдливо прятались за деревянной ширмой, от привычных они мало чем отличались. Холод, правда, стоял, как в садовом сарайчике, а из крана в глубокую каменную раковину текла ледяная вода. Зато бодрило во всех отношениях.
Раиса поджидала меня под дверью и немедленно вызвалась проводить обратно. На самом деле очень кстати. В воображении я уже заблудилась в огромном особняке и оказалась возле траурного ложа, так сказать, возвращаться обратно в свой родной мир со старта.
– Молодая госпожа, может, еще что-нибудь хочешь? – по-простому, отбросив официоз, спросила горничная, когда мы добрались до спальни.
– Поесть было бы неплохо, – задумчиво протянула я. На голодный желудок совсем не засыпалось.
– Ой, это я быстренько! – Она подхватила юбку одной рукой, придержала чепец другой и спорой трусцой понеслась по коридору. – Хозяйка, отдыхай! Сейчас вернусь!
Горничная исчезла в недрах дома минут на двадцать. Я успела получше разглядеть себя, в смысле, Ивонну в зеркале. Случайно обнаружила, что ящик под крышкой столика выдвигается от прикосновения, и лучше сразу отступить, чтобы резко не врезался в живот… Грохот стоял, как будто стол ломали. На шум никто не прискакал и даже Раиса с ужином.
Грешным делом, я уже решила, что она успела собрать вещи и с чемоданом сбежать из дома с демоном, но раздался громкий стук. Дверь приоткрылась. Пятясь, горничная с подносом в руках протиснулась в спальню. На нем стояла тарелка, прикрытая серебряным колпаком, пузатый чайник и чашка на блюдце. Все это отчаянно позвякивало.
– Все твое самое любимое, молодая госпожа, – уверила она, ставя поднос на маленький круглый столик.
