Но такое случалось нечасто, потому что есть люди, которые всю жизнь ходят с гнилыми зубами и к стоматологу обращаются лишь в крайних случаях. Бедность заставляет вести такой образ жизни. Человек, влачащий существование, в течение всей своей жизни проявляет чудеса изобретательности (как говорится, голь на выдумки хитра), чтобы просто выжить, а забота о зубах – это прерогатива «буржуев», разодетых в меха.
Мясо было Еве не по карману, она питалась одними макаронами и, естественно, набирала вес… Обуреваемая мыслями о другой, настоящей жизни, о мире за пределами учебников, девушка украдкой наблюдала за влюблёнными парами, фланировавшими по коридорам университета. Завидовала? Пожалуй, нет. Она знала границы своей свободы, которые брали начало от горячей печки, от кусочков черствеющей выпечки, а заканчивались здесь – в головокружительном чтении.
Вот идёт галантный юноша, обняв за изящную талию свою смазливую подругу. Он, в отличие от остальных ребят, не подтрунивал над Евой, высмеивая её маленький рост, лишний вес и провинциальный акцент и, возможно, поэтому ей нравился. Она проводила парня вожделенным взглядом. Как бы ей хотелось быть на месте его девушки! Но это было неосуществимо.
Иногда, предаваясь изнуряющим душу фантазиям, девушка представляла откровенные сцены… и впадала в уныние. Каким жалким созданием ощущала она себя в этой действительности!
Даже если бы она, руководствуясь желанием своего тела, решилась переступить через традиционные нормы морали и пожертвовать девственностью, всё равно никто из однокурсников не воспылал бы страстью и не переспал бы с ней. Кто бы подошёл близко к гадкому утёнку медицинского института?
Конечно же, эти мысли были всего лишь вымышленным плодом саможалости. Потомок рода благочестивых женщин не позволит себе такого. Её бабушки, прабабушки всегда были верны золотому правилу нравственности: любовным может быть лишь брачное ложе.
Дабы не окунуться в тлетворную атмосферу, царящую в общежитии, Ева снимала дом в городе. Расходы на съёмное жилье, питание и медицинское образование обошлись матери в сто тысяч пирожных. На самом деле их было намного больше, но выпечка, зачерствевшая на витринах магазинов, в расчёт не входила.
Ну а после окончания института, несмотря на длительные и упорные поиски, Ева так и не нашла работу. Она была вынуждена арендовать стоматологическое кресло в одном из подвалов на окраине столицы, тая в душе надежду, что со временем наберёт клиентов… Клиентов, конечно, Ева набрала, но все они были неплатёжеспособными.
Спустя год убытки бизнеса измерялись пятьюдесятью тысячами пирожных. Терпение Евы лопнуло, когда вместо благодарности от клиента она услышала: «Будь у меня деньги, я бы выбрал ведущую клинику, а не этот подвал. Не говоря уж о том, что лечиться у врача с привлекательной внешностью – совершенно другое удовольствие!»
…Да мало ли что сказал этот пошлый грубиян! Игнорировать и забыть – вот самое разумное решение в такой ситуации. Но Еве врезались в память эти выражения, да и обида никак не утихала. Беспощадные слова оскорбили её достоинство и преследовали, словно призрак с косой…
Как рассказывали соседки, девушка вернулась домой несолоно хлебавши. Бабушка по десять раз на дню говорила невестке и внучкам: «Ну и зачем это было нужно – испортить зрение и получить образование? И чем это кончилось? Уехала, исчезла на пять лет и сегодня опять месит тесто. Не знаю, что бы мы делали, не будь этой выпечки…»
