– Возможно. Вы не работали на Шерхана?
– На какого такого Шерхана?
– Мура.
– Ты чего гонишь, дядя? Чтобы я на муров работал…
– Любите животных?
– Да, собак.
– Сколько лет вашей сестре?
– У меня нет сестры, и никогда не было. А почему вы не подключаете свои провода? В Вавилоне Гриб всегда включал детектор лжи.
– Я могу так. По вай-фаю работаю, – не моргнув глазом, сказал Череп. – Как вы оказались в Вавилоне и когда?
– Два года назад. Меня нашли в городе после того, как там все начали обращаться в зомбаков.
– Кто может это подтвердить?
– Да хотя бы Горец. Он меня и нашёл.
– Не врёт, – шепнула на ухо Черепу РА. Тот кивнул ей в ответ, соглашаясь.
– Что умеешь делать?
– Механик я.
– Понятно. Вторая категория. Тебя проводят. Найди Михалыча. Вот тебе бусинка – это рация. Свободен. Следующий.
Парень облегчённо вздохнул и быстро исчез в коридоре. Следующей вошла молодая женщина.
– Проходи, садись. Живчик? Кофе? Чай?
– Живчика, пожалуй.
Девушка была симпатичной. Закинув ногу на ногу, она взяла предложенный стакан.
– Имя?
– Мэрилин.
– Когда попала в Улей?
– Год назад. Спасли чудом. За мной гнались страшные мужики без штанов. Не то чтобы я боюсь, но их было столько! И, мне кажется, они были немного неживые. Это я потом уже узнала, что они зомби.
– Дар открылся? Жемчуг принимала? Что умеешь делать?
– Дар так себе, только не смейтесь. Воду греть могу. Подношу ладонь к кружке, и она закипает. Показать?
– Не надо.
– Жемчуг?
– Да откуда в жопе алмазы? Кто мне даст? Горох и спораны. Чёрную жемчужину однажды видела у человека. В Вавилоне работала в столовой. Ну ещё в «весёлом доме» подрабатывала. Знаете, куда ходят уставшие рейдеры? Иногда выезжала за город. Элиту, кроме вашей, в глаза не видела.
– И хорошо, что не видела. Когда сменила пол?
– Какой пол? Ну и вопросики у вас, ментатов. Обхохочешься.
– Кто такие нолды?
– Инопланетяне какие-то. Не знаю.
– Муров видела?
– Ага. На арене.
– Не врёт, – прошептала РА.
– Понятно. Посудомойки нам не нужны. С твоим даром попробуешь себя в госпитале. Найди Надю. Вот тебе рация, прилепи за ухом. Третья категория. Следующий.
В комнату вошёл субтильный мужичок среднего роста. Сел на краешек стула и доверчиво глянул на Черепа.
– Живчик? Кофе? Чай? – Мужик помотал головой, отказываясь. – Прозвище? Кто крёстный?
– Ефим. Крестил Филин из Спокойного, – сказал он, глядя в пол.
– Голову поднимите и смотрите в камеру. Какой Филин, там их два! Большой такой или старый?
– Большой, – закивал головой мужичонка. – Три года назад.
– Ты гомосексуалист? – Череп буквально сверлил взглядом Ефима.
– Ты чего, падла! – Мужичонка сразу скинул свою маскировку забитого человечка и выкатил глаза на ментата.
– В Спокойном нет никаких Филинов. Когда ты пришёл к нам от муров?
– Год… Блять, ты чего… – Ефим выплюнул в ладонь половинку лезвия от бритвы и прыгнул на Черепа, но был остановлен в полёте последним приобретённым даром, парализующим всё, что движется, упал на пол и затих. Череп быстро перевернул его и задрал рубаху. На месте, где муры обычно били свои наколки, зияла свежая рана.
«Значит, вчера сжёг себе кожу», – заключил Череп.
– Охрана! Этого в карцер. Категория – труп. Следующий…
В соседней комнате принимал Чахлый. Довольно сильный ментат, не чета, конечно, Черепу, но с развитым даром. С ним вместе находился вооружённый охранник, потому как ментат оправдывал свою кличку, и его можно было перешибить соломинкой.
