– Принято, принято! – в один голос воскликнули члены комитета.
– Позвольте еще вопрос, – сказал Эльфистон, – эта гаубица-мортира-пушка будет нарезная?
– Нет, – отвечал Барбикен, – ни в коем случае. Требуется огромная начальная скорость, а вы прекрасно знаете, что из нарезного канала снаряд выходит с меньшей быстротой, чем из гладкоствольного.
– Это верно.
– Ну, теперь мы уже с ней покончили! – снова воскликнул Мастон.
– Нет, еще не совсем, – возразил Барбикен.
– Что же еще?
– Мы еще не знаем, из какого металла будет орудие.
– Так давайте сейчас же решать!
– Я это и хотел вам предложить.
Тут каждый из членов комитета проглотил по десятку бутербродов, запил их кружкой чая, и обсуждение возобновилось.
– Достойные коллеги, – начал Барбикен, – наше орудие должно обладать огромной прочностью, несокрушимой твердостью, полной огнеупорностью и совершенной неокисляемостью.
– В этом не может быть сомнения, – ответил майор, – и так как придется употребить значительное количество металла, то нетрудно сделать и выбор.
– В таком случае, – сказал Морган, – предлагаю для колумбиады наилучший сплав из всех нам известных, а именно: на сто частей меди двенадцать частей олова и шесть – латуни.
– Друзья мои, – ответил Барбикен, – этот сплав дает прекрасные результаты, но он слишком дорог, и обработка его затруднительна. Поэтому я предлагаю употребить другой материал, тоже высокого качества, но более дешевый, а именно чугун. Вы согласны со мной, майор?
– Вполне согласен, – отвечал Эльфистон.
– В самом деле, – продолжал Барбикен, – чугун дешевле бронзы в десять раз, он отлично плавится, его можно легко отливать в глиняные формы; притом он быстро обрабатывается. Это экономия денег и времени. Словом, это отличный материал. Помнится, во время войны, при осаде Атланты, чугунные пушки делали по тысяче выстрелов каждая, стреляя каждые двадцать минут, причем ни одна из них не испортилась.
– Однако чугун очень хрупок, – заметил Морган.
– Да, но сила его сопротивления очень велика; во всяком случае, наша пушка не разорвется, ручаюсь вам.
– А если и разорвется, то это не позор, – нравоучительно изрек Мастон.
– Разумеется, – согласился Барбикен. – Итак, я попрошу нашего уважаемого секретаря вычислить вес чугунной пушки длиною в девятьсот футов, с внутренним диаметром в девять футов и при толщине стенок в шесть футов.
– Сию минуту! – ответил Мастон.
И, как накануне, он на память, с изумительной быстротой, выписал все нужные ему формулы; через минуту он сказал:
– Орудие будет весить шестьдесят восемь тысяч сорок тонн.
– При цене чугуна в два цента за фунт оно будет стоить…
– Два миллиона пятьсот десять тысяч семьсот один доллар.
Мастон, майор и генерал с тревогой взглянули на председателя.
– Господа, – ответил Барбикен, – мне остается повторить то, что я уже сказал вам вчера: будьте покойны, за миллионами дело не станет!
Этой уверенной фразой председателя закончилось заседание; следующее собрание было назначено на ближайший вечер.
