– И ты еще хотела к Охотникам! Ты даже попасть в меня не можешь.
Все. Я вызвал приступ ярости и бешенства. Деннард посылает самый сильный из всех зарядов, сумев сшибить меня с ног. После чего тут же пытается «сжать» заклинанием. Чувствую, как ее энергетические потоки захватывают меня в тиски, но недостаточно мощные; на своей шкуре испытывал и более сильные.
– Ego speculi! – я посылаю заклятие, и ее захват отражается от меня, попадая в хозяйку. Кристен охает, но тут же отпускает заклинание, которая сама и создала.
И вот мы оба стоим друг против друга, готовые атаковать. Я начинаю плести заклинание пут.
Сообразив, что надо нападать, Деннард делает то, чего я не ожидал: создает чары высшего уровня, и так быстро, что не успеваю отреагировать…
Кто-то назвал это заклятие «Тьма Египетская»[5], потому что произнесенное с поднятой рукой и правильным воздействием на противника, оно моментально вызывает на некоторое время слепоту.
Я лишаюсь зрения. Тьма приходит неожиданно, так что теряюсь и подставляю сам себя, Кристен с легкостью сбивает меня на землю. После чего отбирает силок из моих рук и приковывает заклинанием из ловушки к полу. В этот момент я прозреваю, и свет резко бьет по глазам, вызывая резь и слезы. Проморгавшись, вижу, что надо мной нависает Кристен с довольной улыбкой. Она вся сияет от гордости.
– Ты так и не ответил. Кто такая Мелани?
– Тебе уже ответила Светоч. – Я пытаюсь понять, где слабое место силка: заклинание опять тугое, но сплетено явно неравномерно.
– Ее ответ не объясняет того, как ты меняешься в лице.
– Да? И как же? – я ухмыляюсь, создавая вид беспечности, будто не лежу тут приклеенным к полу силком. Хотя мне не нравится тема нашего разговора…
Деннард не должна вообще влезать на эту территорию!
– Не знаю. Ты как-то весь напрягаешься. У тебя сразу такая маска на лице, что эмоций не понять.
Пока она говорила, я нашел силовую брешь в заклинании: не может ученик плести сразу же правильные силки. Это приходит с опытом. Если тот был криво сделан, то и этот тоже.
Я приподнимаю голову, чтобы посмотреть на свои ноги и оценить, сколько нитей там меня держат. Это дается с трудом, потому что стоит двинуться, и силки тут же впиваются болью в каждую мышцу тела.
– Так кто она?
– Ученица, как и ты.
– Твоя?
Я мычу в знак согласия, а сам пальцами, превозмогая боль, тянусь к бреши, чтобы создать там заклинание энергетического ножа и вскрыть силки.
– И где она?
– Ушла.
– Почему?
– Не выдержала моего педагогического подхода, – и рву энергетические нити, одновременно сбивая Деннард заклинанием. Девушка кубарем отлетает к противоположной стене на сложенные маты.
Пока она не пришла в боевую готовность, успеваю сплести заклинание пут и наслать на нее. Она вцепляется в невидимую вокруг шеи веревку, которая начинает ее душить. Пытается встать.
– Ruit! – я придавливаю нахалку к полу и снимаю путы с шеи. Она громко вдыхает благословенный воздух полной грудью. Кажется, переборщил с заклятием.
Теперь я стою над ней и смотрю на лежащую и беспомощную девушку, которая придавлена моими чарами.
– Кто научил Тьме Египетской?
– Один учитель, лучше, чем ты.
Дерзит, но видно, что она напугана. Я доказал, что сильнее, что опять Деннард проиграла.
– Ты знаешь, что это излюбленное заклинание Химер?
– И к чему ты это мне сказал? Думаешь, мой учитель был Химерой?
– Нет. Я к тому, что ты должна знать этот факт. Чтобы не было неожиданностью в бою.
