– Рэй! – Мелани замечает меня и улыбается самой обворожительной улыбкой. Она вся лучится любовью ко мне.
Но не сейчас! Не сейчас! Боже!
– Мелани! Возвращайся!
Если бы я был в теле, то меня колотило бы от кошмара, а так я испытываю лишь отчаяние, горе и панику.
– ВОЗВРАЩАЙСЯ В ТЕЛО! Ты должна жить!
– Рэй! Но Знак не проявлялся… – бормочет она в недоумении, уставившись на свое распластанное тело, и я замечаю, что ее рука вся в крови. О, Боже! Она догадалась, что дар заблокирован и испытывала себя на регенерацию!
ЧТО Я НАДЕЛАЛ!
Пытаюсь справиться с отчаяньем и уговорить ее.
– Милая, пожалуйста, иди в тело. Знак вернется! Тебе нельзя так долго находиться вне тела!
Я умоляю ее, но она продолжает смотреть на саму себя. А время идет на секунды! Если не вернется, то я ее потеряю навсегда.
– Я заблокировал твой Знак. Не хотел, чтобы ты стала Инициированной, а оставалась Смертной. Прости меня!
Она поворачивается ко мне и смотрит своими пронзительными голубыми глазами. Из-за усиливающегося свечения, которое предвещает уход души из мира, Мелани стала подобна ангелу. Она и есть ангел!
– Мелани, иди в тело, пожалуйста! Умоляю…
И она плавно скользит к себе и возвращается. Облегчение и радость волной накрывают меня. Я вижу, как девушка с шумным вздохом приходит в сознание, часто дыша и превозмогая боль, как она невидящим взором смотрит в потолок, пытаясь осознать, где она и что произошло. Вижу, как Савов заботливо приподнимает ее, чтобы посадить, как Варвара, вся в слезах, кидается к сестре, а бледный Кевин дрожащими руками ерошит свои волосы, пытаясь отойти от пережитого ужаса.
– Рэй… – Мелани одними губами произносит мое имя, переводя взгляд туда, где я стою, но знаю, что сейчас не видит меня. Я же пытаюсь прийти в себя от страха, ощущая, как горькое разочарование поднимается в душе от того, что не могу ощутить ее живьем. Почувствовать снова любимый запах тела, ощутить мягкость волос и нежность кожи, почувствовать вкус поцелуя, обнять и сказать, что все будет хорошо…
– Я люблю тебя, – знаю, что не слышит, но я должен это сказать. Все сказанное – материально. Вселенная никогда не пропускает ни одного слова. Надеюсь, Она нас соединит в жизни, а не в смерти. Я еще не готов отпустить Мелани к ангелам.
Возвращение сразу обрушилось осязанием своего тяжелого тела с проступающими от силков синяками. Очнулся я на холодном полу в спортзале. Рядом сидела сосредоточенная Деннард, державшая руку на моем пульсе и отсчитывающая по моим же часам.
Она обернулась, и я увидел испуг в ее глазах. Она явно не понимала, что произошло, но сдерживалась от многочисленных вопросов. Лишь скупое:
– Ну, как?
Я не знаю, что ответить. На ум только приходит: «Хорошо. Теперь все хорошо».
– Здравствуй, – он протягивает свою изящную руку для крепкого рукопожатия. – Чай? Кофе? Что-нибудь покрепче?
Его бровь игриво вопросительно выгибается: Темный намекает, что в последний раз я напился до чертиков, так что закончил вечер в постели с двумя стриптизершами. Хотя тогда не собирался пить и заявлял ему об этом.
– Нет, Джеймс. Только кофе.
Джеймс Морган щелкает пальцами, и в комнату заходит Прислужница, потупив взор. Отмечаю, что у девушки обалденно красивые длинные ноги.
– Лена, сделайте нам кофе, – Джеймс переходит на русский. В его исполнении этот язык звучит рычаще, по-звериному.
– Вам какой?
– Мне эспрессо. А тебе, Виктор?
