– Напомните королеве, что в Польше она королевствует лишь до тех пор, пока королем является ее муж. Тем более что сын ее, наследник трона, погиб. К тому же, королей в Речи Посполитой, в отличие от Франции, избирают. Так что с наследниками у нас считаются так же мало, как и со вдовствующими королевами.
– Этого-то Ее Величество и боится, – робко вставила графиня. Когда Коронный Карлик входил в раж, суждения его становились настолько резкими и категоричными, что возражать ему уже было бесполезно.
– Так вот, графиня д’Оранж, напомните своей соплеменнице, что здесь – не Франция. Многие поляки и сейчас недовольны, что у трона уселась француженка, словно у нас своих, польских львиц, не хватает.
– Я это уже почувствовала.
– Но главное – шепните ей на розовое ушко, что тот из королевичей, который все же получит корону, вовсе не обязательно должен избрать себе в жены вдову брата. Скорее, наоборот, традиции нашей церкви решительно против того, чтобы брат покойного вел под венец, как у нас говорят, братовую. А уж наш благословенный примас Гнезна [14], этот старый религиозный моралитик, постарается представить новый брак королевы в том свете, в каком он выгоден тем, кто стоит за ним. А кто за ним стоит, вы знаете. Вы поняли меня, подруга королевы?
– Поняла.
– Так кого она предпочитает? – уже спокойнее, почти ласково, поинтересовался Коронный Карлик.
– Грешно говорить такое при живом-то муже. Даже думать грешно…
– Хватит! – резко прервал ее варшавский гном. – Я уже однажды просил вас, графиня, в моем присутствии о грехах и божьих чудодействах, равно, как и святотатствах, не говорить.
– Я всего лишь повторяю слова королевы.
– В таком случае, повторяйте то, что достойно повторения.
– Как мне удалось выяснить, среди избранников королевы братьев Владислава нет.
Коронный Карлик набрал в ладошку воды и пронаблюдал, как она медленно стекает между пальцев.
– Странно. И рискованно. Тем более что мне хорошо известно: Яну-Казимиру королева Мария Гонзага нравится. Как женщина… нравится, – настойчиво уточнил Коронный Карлик. В то время как брат его, Кароль, наоборот, откровенно недолюбливает супругу своего старшего брата.
– Это правда? – сразу же насторожилась графиня. – Уверяю вас, Мария даже не догадывается об этом. Да и от кого она могла узнать? С Я?ном-Казимиром они почти не виделись. К тому же он несколько лет провоевал на стороне Испании, против Франции.
– Превратившись со временем из воина – в узника кардинала Ришелье. Чем оказал немалую услугу ордену иезуитов, который сначала заполучил князя в качестве монаха, а потом и в качестве кардинала.
– Должна признать, что у вас довольно точные сведения.
Со слов королевы, графиня уже знала, что князь Ян-Казимир почти всю свою молодость сражался под знаменами Испании, но, в конце концов, попал в плен и по приказу кардинала Ришелье содержался в Венсеннском замке. Как следует из рассказов Марии Гонзаги, его брату, польскому королю Владиславу IV, да и ей самой, стоило больших усилий добиться освобождения принца. Но вот что странно: сразу же после освобождения князь Ян-Казимир был пострижен в монахи и в течение года познавал святости иезуитского ордена в Италии, под бдительным присмотром одного из кардиналов. Через четыре года, убедившись, что князь оказался способным учеником и достойным иезуитом, его, неожиданно для польского двора, возвели в сан кардинала.
