Обычно генератором идей в нашем дуэте выступала Анька. Но в этом случае идея с клеем принадлежала мне. Что еще может блестеть в быту советского школьника? Лака для ногтей на четыре ноги не хватило бы. Да и это добро тоже на учёте, не стащишь незаметно. Так что клей – это наше все. А чтобы лучше блестело, мы обмазались им непосредственно перед выходом.
В общем и целом, после всех приготовлений, я считаю, нас нельзя было отличить от тетенек из телевизора. Поэтому все девочки в советских трениках остолбенели, когда в зал вплыли две звезды в купальниках для плавания, обмотанные кожаными поясами, в вечно морщинистых вязаных колготках и в серых шерстяных носках. Но, пожалуй, самым ярким пятном, причём в буквальном смысле, в нашем облике был клей ПВА, щедро размазанный по колготкам.
Не могу оценить насколько великолепно мы выглядели, потому что клей успел засохнуть, а так как мы поливались им буквально по живому, то наши колготки прекрасно приклеились к нашим ногам, и малейшее движение не только давалось с трудом, но и причиняло некоторый дискомфорт.
Так что мы стояли почти неподвижно, только слегка покачиваясь в такт музыке, пока девчонки в трениках вертелись, как ненормальные. В конце концов, тренер попросила нас либо стоять интенсивнее, либо удалиться и заниматься этим в другом месте – например, в секции по стоянию в нелепом виде.
В следующий раз я уже смиренно натягивала ненавистные страшные треники, когда ко мне влетела запыхавшаяся Анька с кульком под мышкой.
– Стой! Я нашла! В телевизоре видела! – заорала она.
Я, хлопая глазами, смотрела, как Анька влезает в чёрные капроновые колготки (ох, попадёт кому-то), а поверх натягивает хлопчатобумажные трусы в красный горошек и торжественно объявляет:
– А блестки мы щас с елочных шариков соскребем!
Будучи ребенком, я не особо задумывалась над вопросом, откуда на Земле появляются люди. Моя мама была прогрессивной и не забивала мне голову сказками про аистов и капусту. Так и сказала – из маминых животиков берутся люди, и все тут. Я сразу успокоилась – ну это объяснимо, из животиков так из животиков, и пошла обрадовать Аньку, которая тоже мучилась этим жизненным вопросом.
Но потом мы стали думать, откуда, собственно, попадает в животик ребёнок, и почему, и что для этого нужно? А то вдруг ветром надувает, а у нас тут ветра-то ого-го, ого-гошеньки! В крайне встревоженном состоянии мы вновь обратились за разъяснениями к моей маме.
Моя мама была прогрессивной и не стала забивать нам головы всякой чепухой, а так сразу и сказала – мамы пьют таблеточки, чтобы завелся ребеночек, и все.
У нас прямо от сердца отлегло – уфф, таблеточки так таблеточки, вполне приемлимо, чего уж там. Как раз недавно Маринкина мама родила Маринкину сестру, и мы пошли поинтересоваться, какие она пила таблеточки.
Маринкина мама охотно показала нам страшную Маринкину сестру, что мы даже испугались, но про таблеточки умолчала, зардевшись, как невеста на смотринах.
Вскоре Анька заболела ангиной и ни в какую не хотела глотать таблетки.
– Да вы что, люди добрые, – голосила она, – я не хочу, я еще сама ребеночек!
Моя мама была прогрессивной, поэтому утешила Аньку тем фактом, что таблеточки глотают, когда выходят замуж, специальные такие таблеточки. Анька успокоилась – замуж она не собиралась до старости, лет до двадцати, а то и до двадцати двух.
