Браги не пытался их переубедить. Он не открывал своих тайных мыслей, поскольку тревога все больше овладевала Железной Башкой. Он был бесшабашным головорезом на словах, но хитрым и осторожным стратегом в душе – именно потому он обрел свою славу непобедимого Браги. Век норманнских разбойников был короток, мало кто мог похвастать таким количеством походов, как у Браги Ульвассона. Вот и сейчас осторожная душа ярла чувствовала опасность. Это чувство заставляло ждать, укреплять лагерь, обучать лесовиков-антов, не торопиться. Привычная тактика викингов в Готеланде не подходила – слишком необычен был противостоящий им враг. Деятельному и горячему Браги больше других опротивело ожидание, но по-другому было нельзя. Ярлы смутно понимали правоту своего предводителя, потому лишь беззлобно ворчали. Анты вели себя по-иному. Они шли в поход за славой и богатством, а получили только долгие упражнения оружием, высокомерно-снисходительное обращение варягов и тоскливое и нудное течение времени в периметре деревянных стен лагеря. Княжичам еще меньше были понятны мотивы Браги. Воинский опыт был и у Горазда, и у Первуда, и у Ведмежича, но раньше они имели дело с врагом, против которого следовало действовать быстро, без затяжек времени. Помедли хоть немного – и исчезнет свирепая мордва в вековых лесах, как в воду канет, растают призраками в безбрежной степи хазары, оставив лишь конские следы, кострища и трупы пленных. Иного воинского опыта княжичи не имели, и он в их понимании был лучшим, единственно годным на войне. Но перечить воинственному строю княжичи не смели, потому и обрушились на Рорка, тем паче, что к последнему из ярлов только Хакан Инглинг относился с симпатией, кроме, конечно, самого Браги. Железная Башка был вынужден более не приглашать Рорка на совет вождей похода…
Конец ознакомительного фрагмента.
