Сахар на асфальте - страница 9

Иногда заранее приписываешь ребенку или подростку некую судьбу и уверен, что это единственно возможный путь, как ни крути, пойдет только этой дорожкой, а все не так складывается, и удивительно это, и радостно. Значит, у всех есть шанс, у всех…

А бывает наоборот, и так случилось с половиной бывших сокурсников Дмитрия. Легендарный поток, каждый второй – сын кого-нибудь, медалисты и победители олимпиад. Лекторы наблюдали за ними, как за участниками реалити-шоу и думали: «Вот шиловый заводик растет, вот огня сколько, а наглости, а прыти! Земля дрожит под ногами!» И предсказывали генеральские звезды и мировую славу. Через 20 лет эти надежды поколения в основном проживали весьма обычные жизни обычных менеджеров, иногда топовых, но преимущественно старших. И острые языки пообтесались, и вера в очередную мировую революцию поубавилась. Жизнь выхолащивает людей.

Дмитрий же, познав и пионерию, и путч, и студенческий брак с подработкой на рынке в «Лужниках», пережив (порой чудом) кризисы 1998, 2008, 2014, 2018 годов, построил неплохую карьеру бизнес-консультанта. Нажил боль в спине и седину в волосах, смертельно устал, но, продолжая мечтать, заплыл-таки в свою тихую гавань. Теперь он бережно охранял свое счастье. Никаких лишних людей, гостей, друзей без приглашений. Его все устраивало.

Иногда он замечал, что со дня свадьбы его жена посерела, часто утыкалась в телефон, ведя с кем-то переписку, реже смеялась. Но, учитывая рождение сына и их общую неопытность в теме родительства, происходящее становилось вполне логичным. Мало сна, много нервов. Из девушки Полина превращалась в женщину. Иногда он ловил ее пристальный взгляд, будто она искала в его лице ответ на некий сакральный вопрос вселенской важности, но стоило ему спросить, в чем дело, Полина жмурилась и отвечала: «Просто люблю».

Ей хотелось веселья, он понимал это. Но впустить в их райский уголок с пухлощеким амурчиком кого-либо малознакомого Дмитрию не позволял рационализм и уверенность, что все необходимое для счастья есть внутри дома.

Интуиция подсказывала, что, кроме охраны и регулярной доставки еды, в окошко башни следует подкидывать что-нибудь и метафизическое, ну или хотя бы эстетическое, дабы принцесса не превратилась в зеленого орка.

С такими мыслями и воспоминаниями чуть более чем за час Дмитрий доехал до центра города. Повернув с Новинского бульвара на Поварскую улицу, он неспешно отслеживал лежачих полицейских. Вдруг в глаза бросилась витрина художественного салона. Тут же вспомнилось, что дом нуждался в картине. Полина довольно долго объясняла что-то про абстракцию, употребляя совсем не близкие Дмитрию выражения «только не марс коричневый, кость жженая будет смотреться отлично или неаполитанская желтая, в идеале охра золотистая и рядом приглушенный церулиум». Для Дмитрия это звучало как некое заклинание на латыни. Спорить он не собирался. Нужно было присмотреть объект и скормить изображение изголодавшейся по творчеству и светской жизни жене.

В витрине мелькнуло будто бы знакомое лицо. Дмитрий припарковался у галереи и зашел. Светлый зал с высокими потолками встретил его довольно прохладно и безлюдно. Зато сразу на глаза попалась картина, которая, похоже, подходила под выданное описание. Дмитрий приблизил лицо к полотну, отдалился, взглянул еще раз, наклонив голову, достал телефон и задумался: сфотографировать и отослать жене или сначала спросить цену?