Саксофон Гавриила - страница 20

А утром… Утром начинались те же дневные страдания и мытарства, и окружающая земная жизнь то и дело устраивала мне побои своими многочисленными кулаками – и физическими – через отца, братьев и соседских мальчишек, и душевными – через осознание бесконечности страдания и тщетности существования здесь меня – малой песчинки.

Только у моей матери находил я иногда утешение. Маленький Иисусик бежал к ней, зарыться в складки её одежды, найти тёплые ласковые ладони, выпростать их из грубой материи, схватить, прижать к себе – присвоить единолично, чтобы они гладили только мои щеки, чтобы только на моей голове лежали, чтобы только я имел на них полное право, чтобы они каким-нибудь чудом стали частью моего тела. «Ну, Иисус, не балуйся», – улыбалась она. – «Вот же ласковый детёныш, словно маленький телок. Ну иди, иди…» – Она не хотела, чтобы её проявления слишком тёплых чувств видели мужчины.

Я глубже нырял головой в складки её одежды. Мой нос выискивал в них те же потайные укрытия, тот же маленький, но принадлежащий только мне, мир блаженства, что царил под моим покрывалом вечером перед сном. «Иди, Иисусик, иди», – она легонько подталкивала меня – куда-то вперёд, прочь от себя. Туда, где в проёме двери сиял уличный свет. И я шёл на свет… Который ждал меня, и которого я боялся. Можно ли достигнуть света, не испытывая по пути страха? Не является ли сам свет нашим страхом? И для преодоления страха нужно достичь его и пройти сквозь? «Иди, Иисусик, иди», – лёгкий подзатыльник, и мама дарила меня миру, вводила в него и обрекала. Она ещё не знала и не могла знать, на что.

Во дворе в лучах солнца стоял отец с долотом. Другой рукой он придерживал большой брус для креста. Остановившиеся в деревне римские легионеры заказали ему пять крестов для пленённых мятежников. Отец посмотрел на меня и ничего не сказал. А солнце продолжало безжалостно сиять.

– Похоже, что ты уже самовольно переместился в другое воспоминание и в другую ситуацию в твоём прошлом. Давай все-таки вернёмся к цветочной поляне над обрывом и к тому, как ты срываешь на ней жёлтые и сиреневые цветы. После того, как ты набрал букет, ты идёшь домой, чтобы подарить его маме, так?

– Да, я иду с букетом домой, чтобы подарить его маме.

– Ты даришь жёлтые и сиреневые цветы маме. Мама очень рада, на её лице сияет улыбка, она молодеет лет на десять. Ты совершил замечательный поступок, подарив маме цветы.

– Да, мама очень рада.

– Тебе есть о ком заботиться в этой жизни – о твоей маме. И есть человек, который всегда будет заботиться о тебе – твоя мама.

– Да, для меня важно заботиться о маме.

– Очень хорошо. Мы изменили эту ситуацию, ты обрёл понимание важных для себя вещей, и вышел из неё победителем. Сейчас ты доволен своей ролью?

– Да, я доволен своей ролью в этой ситуации.

– Очень хорошо. И, значит, нам пришло время выйти из этой ситуации, и одновременно выйти из состояния гипноза.

– Произошла такая штука… – Игорь Иванович почёсывал указательным пальцем свой висок, – Во время гипноза ты попал в воспоминание не из настоящей твоей жизни, а из прошлой – одной из твоих прошлых жизней. Такое случается, да… – Он провёл пальцами по губам, и словно смыл улыбку. – Если заинтересуешься подробнее, то есть такой психотерапевт Майкл Ньютон, он подробно исследовал этот феномен, написал несколько книг. Можешь посмотреть в интернете, почитать. Там тысячи сеансов гипноза, тысячи экспериментов… Этот самый Ньютон, Майкл, утверждает, что переселение душ существует, и наша душа, точнее, её подсознание, помнит все свои жизни, с самой первой. Гипноз же позволяет проникнуть в эти уголки подсознания, и тем самым вытащить воспоминания наших прошлых жизней… Он назвал это регрессивным гипнозом – то есть гипнозом с погружением в прошлые жизни. Я тоже этим занимаюсь, и на самом деле был первым в России, кто эту технику использовал. Да и техника – не главное. Просто разновидность гипноза… Главное – работа в самом состоянии, внутри. Но сейчас это у нас произошло неосознанно, как будто твои прошлые жизни очень хотели прорваться сюда, заявить о себе и рассказать что-то очень важное. И ты туда заглянул – да! – с моей помощью. Да и куда заглянул… Имя-то какое… Иисус… Пока рано утверждать, что тот самый. Имя ведь когда-то очень распространено было на Ближнем Востоке… Но нужно продолжить изыскания. Продолжить… И терапевтическое воздействие, конечно, продолжить. Интересный ты у меня пациент, интересный… – Игорь Иванович шутя погрозил мне пальцем. – Но не сегодня. Отдыхай… И пока, наверное, не стоит распространятся… Ну… о результатах нашего эксперимента… терапии… Нужно полностью пройти курс, удостоверится в результатах. Хорошо, что мы все с тобой записываем на видео… Да… Ну хорошо, больше не буду тебя утомлять и задерживать. Отдыхай…