Саламонский - страница 9

Саламонский-младший не любил этот «шипящий» язык. Говорил на нём без охоты и с трудом. То, чем его отец Вильгельм восхищался и гордился, сын, тщательно скрывая, презирал. С его точки зрения, Польша была глубинкой, малоразвитой и далёкой от проторённых дорог европейской цивилизации. Не впечатляли его и рассказы отца о Великой Речи Посполитой, её славных днях в единстве Королевства Польского и Великого княжества Литовского. Теперь Польша находилась в составе Российской империи.

Саламонский по приезде на родину отца постоянно слышал крамольные «речи посполитные», хотя уж кому-кому, но только не полякам было открывать недовольные рты. Так, при правлении Александра II и Александра III поляки стали чаще назначаться на руководящие должности. В некоторых уездах их число достигало восьмидесяти процентов. Польская губерния имела множество привилегий в сравнении с другими регионами Российской империи. Скажем, на образование русское правительство тратило там в пять раз больше, чем в Центральной России. Благодаря такой политике, с 1861 по 1897 год количество грамотных в Польше увеличилось в 4 раза, тогда как в России – вдвое меньше.

«Вечно всем и всеми недовольные поляки! – давался диву Саламонский, имея общую кровь с этим народом. – От их постоянного высокомерного нытья устаёшь больше, чем от репетиций с несколькими десятками лошадей!»

Саламонский-младший вырос среди немцев, чувствовал себя немцем, был австрийским подданным и всячески это подчёркивал. Свои отцовские корни он рубил внутри себя беспощадно. Понимал: быть польским евреем в мировом сообществе не самое лучшее приданое от родителей. Тому имел уже немало печальных подтверждений в своей судьбе. Выходила какая-то двойная кара небесная. Поэтому в щекотливых и принципиальных ситуациях он предпочитал выставлять родословную матери – Джулии Карре.

Линия цирковых Карре началась от гимнаста и наездника Жозефа Карре, который женился на Марии Доротее Кестнер. В церковной книге 1817 года зарегистрировано рождение их сына Вильгельма Карла Теодора Карре, который однажды станет другом Вильгельма Саламонского. Тот, в свою очередь, женится на сестре Вильгельма Карре Джулии, которая и станет матерью Альберта Саламонского…

В последнее время Альберт много думал о России? О том месте в мире, которое она занимала. Он с детства слышал разговоры среди цирковых и своих родственников об этой загадочной и таинственной стране. Ему, ребёнку, казалось, что там кончается привычный мир. Там люди ходят кверху ногами, а медведи бродят по улицам целыми стаями. Если у других подобные рассказы вызывали оторопь, то Саламонского-младшего, наоборот, неудержимо тянуло в эту неведомую даль. Придуманную его детской фантазией сказочную страну он заранее воспринимал восторженно и радостно. Она ему казалась продолжением цирка. Где ещё найдётся столько медведей и людей, ходящих книзу головой!..

Постепенно приходило понимание: своё цирковое дело надо переносить именно в Россию, где невероятные просторы, непаханое поле для деятельности при отсутствии мощных конкурентов, тогда как в Европе от них уже стало не продохнуть…

Гинне встретил Саламонских в Москве тепло и радостно. Причин тому было две. Во-первых, он заполучил выдающихся артистов, звёзд мирового уровня, на которых можно делать рекламу, – и они её многократно оправдают. Во-вторых, он им будет платить, безусловно, большие деньги, но не такие, какие они просили. Ситуация складывалась не в их пользу. Гинне этим воспользовался. Саламонским пришлось умерить аппетиты. Впрочем, никто в накладе не остался. Сегодня так, завтра эдак – бизнес…