Он несколько раз звонко хлопнул в ладоши, чтобы взбодрить свою стаю.
– Ну-ка, подъем! Нужно ее найти. Выдвигаемся!
* * *
Когда Денис проснулся, было уже совсем светло. Катя лежала рядом, пристроив голову ему на плечо, которое уже изрядно затекло. Он осторожно вытащил руку, стараясь не разбудить девушку, и размял онемевшие мышцы. В пальцах начали неприятно покалывать иголочки. Денис прислушался к незнакомому доселе ощущению. Что-то в нем изменилось. Парень снова перевел взгляд на Катю. В ней тоже что-то изменилось. Казалось, что она теперь выглядит… как-то совсем иначе. Он смотрел, как спит Катя – будто доверчивый ребенок, – и вдруг от умиления у него заныло сердце. Он боялся нарушить ее сон, а от ее уязвимости внутри что-то заболело. Стоп. Это еще что такое?
Денис настороженно встал и прислушался к ощущениям. Снова обернулся к Кате.
Что она с ним сделала? Тело было словно чужое и ощущалось совсем иначе.
Не желая будить девушку, Денис сбежал с холма к деревьям и со всей силы ударил кулаком по стволу.
От резкой боли в костяшках у него перехватило дыхание, и он упал на колени. К ощущениям такой силы Денис был совершенно не готов. Обычно дети привыкают к боли с первых дней и учатся переживать ушибы и ранки. Он же ощутил ее впервые в жизни.
Когда перед глазами перестали мелькать темные мушки, на Дениса накатил страх. Страх того, что он уязвим, что теперь всегда будет вот так – больно. Парень вскочил на ноги и бросился бежать. Он летел по лесу, не разбирая дороги, как можно дальше от нее, от трансформации, которую спровоцировала Катя, от боли, которую она ему подарила.
Денису впервые было настолько страшно. Незнакомые ощущения, которые сейчас терзали и душу, и тело, повергали его в ужас.
Денис не заметил подло торчащий из земли корень, споткнулся и кубарем полетел в неглубокий овраг, скрывавшийся за очередным кустом орешника.
Боль пронзила буквально все тело. Не сумев с непривычки пережить такой удар по чувствам, Денис потерял сознание.
* * *
Катя проснулась внезапно, как будто от резкого птичьего крика. Сначала она улыбнулась, но тут же осознала, что лежит на холме одна.
Девушка приподнялась на руках и огляделась: Дениса нигде не было видно.
– Денис! – позвала она, но ей никто не ответил.
Катя обеспокоено вскочила на ноги и крикнула изо всех сил:
– Дени-и-ис!!!
Она некоторое время вслушивалась в эхо, понимая, что ей никто не ответит. Денис сбежал. Мысль об этом иглой уколола ее в самое сердце.
Неужели ей показалось и белый свет в его ауре был просто отражением ее собственных чувств? Утром он проснулся прежним. Тем Денисом, который утверждал, что любовь – зло, которое прожигает дыру в душе. Испугался того, что произошло, и убежал.
Катя почувствовала, что тьма снова поднимается со дна ее души. По верхушкам деревьев в округе разбежались красно-черные всполохи.
Стараясь держать себя в руках, Катя дошла до домика с башней, но мопеда у забора уже не было. Зато в грязи она рассмотрела свежие следы шагов Дениса. Старые отпечатки расплылись от утренней влаги, а новые, четкие, он оставил совсем недавно.
Все-таки уехал. Бросил ее одну!
Катя закричала от ярости, больше не в силах сопротивляться боли и агрессии, и тьма брызнула из нее во все стороны мощными струями так, что с яблонь на соседних садовых участках осыпались зрелые плоды.
В этот момент Катя ненавидела всех. Дениса, эмеров, не способных любить, Макеева и даже себя саму.
