– Что с ней? – осторожно осведомился он у моей подруги, чуть понизив голос. Будто был уверен, что если спросит чуть тише, чем говорил до этого, то я не услышу. Странно было это предполагать, учитывая, что я сидела между Катей и стоящим следователем.
– Она у нас немного пришибленная, – с легкостью отозвалась бессовестная Катерина и удивленно зашевелила ресницами: – А что, Борис Николаевич вас не предупреждал на этот счет?
Григорий Николаевич сделал серьезное лицо: задумался. Потом просиял: вспомнил.
– Ах, да, ну конечно! Он говорил, что она лежала в… – Акунинский с опаской глянул в мою сторону (я все еще изнуряюще хохотала) и понизил голос почти до шепота: – она лежала в неврологии, да? – Хотя я все равно прекрасно его слышала.
– Да, это так, – за бесценок выдала Катька мою страшную, свято хранимую тайну и заметила: – Как видите, квалификация нынешних эскулапов оставляет желать лучшего.
– Н-да, малость не долечили, – согласился Григорий Николаевич. – Ну ничего, для нашего дела, возможно, это и к лучшему.
– Так что нам предстоит за дело-то? – повысила голос нетерпеливая Любимова, потому что уже вторые сутки пыталась выяснить, в чем состоит миссия, но ни один из Акунинских пока не затруднил себя пояснениями, только усиливая час от часу степень тревожного любопытства.
Я моментально умолкла, так как тоже давно желала получить ответ.
Следователь вместо устного ответа протянул нам листы бумаги, каждый из которых был бережно упакован в прозрачный файл. На проверку это оказались ксерокопии с записок сумасшедшего, о котором мы читали в статье.
>Записка № 1
прислана 17 июля
«Повсюду телевизор… Из всех разговоров только и слышно: «Я смотрел вчера… Ой, а ты видел… Сегодня будешь смотреть…?»! И было бы что-то стоящее, ценное, поднимающее интеллектуальный и культурный уровень, внушающее желание учиться, так нет же! Все пустой треп, а то и похуже: сплошное насилие, беспочвенные убийства, жестокие драки. А эти тупые молодежные фильмы и телесериалы про один бесконечный секс, растлевающие и без того аморальную вследствие эпохи своего рождения и озабоченную в силу хлещущих через край гормонов молодежь! Возникает резонный вопрос: куда катится этот мир?..
Ты бы, Григорий Николаевич, задумался, у самого двое деток обоих полов. Неужели так трудно поднапрячь старые знакомства и заставить их прекратить вещать всю эту гребаную чушь?! Пусть будет как раньше: старые добрые советские мультики, качественные кинокомедии, культурно-познавательные программы.
Я верю в тебя, я знаю, что ты можешь все исправить, пока не поздно».
>Записка № 2
прислана 1 сентября
«Я честно выждал полтора месяца, но ничего так и не произошло. Я знаю, что ты получил мое письмо, более того, знаю, что читал его. Почему нет никакой реакции? Дорогой Григорий Николаевич, подумай над тем, что я говорил тебе. Я ведь не шутки тут шучу, я готовлю масштабную операцию, и только ты вместе с друзьями из хренового Останкино можешь остановить все это, пока я не начал».
>Записка № 3
прислана 12 сентября
«Ты разочаровал меня, Григорий. Я так и не дождался от тебя решительных действий. Да, ты встречался со знакомыми из Останкино, но вместо того чтобы заставить их прекратить трахать мозги человечества бесконечным дерьмом по ТВ, ты пытался предупредить их обо мне. Дурак, им совсем не страшно! Они могущественны, даже президент вечерами протирает портки перед теликом. Что сделает им какой-то идиот, присылающий письма следователю?
