В залу спешно входили люди. Царапая по полу ножками пластиковых стульев, рассаживались. Кто-то наливал себе чай из термоса. Почти все земляне курили.
Последними, как обычно, пришли Матвей, Корта-Ильда и Дьярф. Все трое увлечённо обсуждали что-то. Спорили и перебивали друг друга. Они и остальные сильные в маго-машинерии голдиварцы были заняты тем, ради чего и существовало всё это Сопротивление – строили леддель.
Без вступлений и приветствий Антон пересказал наши приключения. Слушая его, притихли даже вечно спорившие друг с другом Матвей и Дьярф.
Когда Антон закончил, Матвей первым воскликнул:
– Надо принять предложение Слюбора.
Дьярф, который словно обязался во всём не соглашаться с Матвеем, насмешливо возразил:
– Ха, и поверить фулелю? Вполне может быть так, что все мы – всего лишь порождения сознаний Бленды или Антона, которые всё ещё стоят на арбузном поле, а Слюбор следит за нашими переговорами, выпытывая все тайны?
Слушавшие их спор бойцы спецназа заволновались. Кто-то даже вскочил со стула и начал ощупывать свою голову, проверяя не фантом ли он? Как и многие земляне, бойцы плохо понимали работу магических струн, поэтому всерьёз приняли шутку Дьярфа.
Дьярфа прервала Корта-Ильда:
– Не мели чепухи. Никто ничего не выдаёт. И мы не фантомы. Не пугай землян.
– Ну, согласен, я переусердствовал, – смутился Дьярф. Обратился к солдатам: – Простите, кэры и кэрессы, я пошутил. Просто в Академии есть известная шутка, что весь мир – это иллюзия фулеля, а люди в ней – фантомы. Не придавайте ей значения. Уверяю, все мы тут настоящие, а не выдуманные.
– Я тебя однажды ушатаю за такие шутки, – сказал кто-то из спецназовцев. – Не иллюзорно.
– Козёл, – поддержал его другой боец.
Дьярф поспешно сказал:
– Но всё же я против встречи со Слюбором Риммелем. Я не верю фулелю.
– А я и не призываю верить, – сказал Матвей. – Я призываю попробовать его предложение.
Корта-Ильда поддержала Матвея:
– Слюбор пока что единственный, кто может вывести нас на Первомага.
Тут уже вмешался Антон:
– Я бы не стал полагаться на Слюбора. Ведь этот парень зачем-то удалил из нашей памяти все воспоминания о себе. Если он на нашей стороне, то зачем сделал это?
– Ничего он не удалил, – буркнул Матвей, который отчего-то недолюбливал Антона. – Он навёл на вас иллюзию того, что вы его не помните. Я, например, прекрасно, его помню.
– Тля, – сказал Лимоныч, – а какая разница? Ведь он сделал что-то с нашими мозгами. Это, по-любасу, недружественный поступок.
Пиротов молча хлебал чай, наблюдая за нашим спором.
– Может, Слюбор поступил так именно для того, чтобы отвести от себя подозрения? – предположила я.
Пиротов выплеснул из кружки остатки чая, а его помощник наполнил её заново. Сделал глоток, все притихли.
– Итак, у нас есть предложение от вероятного соратника на стороне врага, – начал Пиротов. – В чём его главная ценность? В том, что Слюбор поможет нам засунуть этого вашего Первомага в леддель. Ведь все мы понимаем, что даже если мы закончим постройку ледделя, нам нужно как-то привести к нему Самое Древнее Добро.
– Или притащить леддель к нему, – добавил Матвей.
– Или так. Словом, пока леддель и Самое Древнее Добро не встретятся, волшебства не произойдёт.
– Мы можем своими силами выследить его, – неуверенно возразил.
– Целый год Самое Древнее Добро хозяйничает в Брянске, но мы ни разу его не увидели, – ответил Пиротов. – Только видели результаты его деятельности.
