Матвей присоединился к её смеху, и только наивный Дьярф воспринял вызов серьёзно: начал горячо убеждать, что ливлинги могут дать отпор стен-магам Сверх-Пятой Отметки. Даже начал приводить какие-то примеры.
– Ой, да ну тебя, – махнула рукой Корта-Ильда и снова углубилась в чтение журнала о брянских хэрри.
Корта-Ильда мне не нравилась. Она была слишком умная, слишком весёлая, слишком живая, если можно так выразиться. То есть она была прекрасной девушкой. Это и раздражало. При этом она иногда говорила с пылкостью, используя поэтические сравнения, как «фонарь опыта».
Даже её короткая причёска, которая так шла ей, раздражала меня. Ведь у меня тоже была короткая причёска, но она делала меня ещё более мужеподобной, тогда как её – стройной, но сильной.
Раздражало и то, что Корта-Ильда-Литтен Лоурри достигла Пятой Отметки ещё в моём возрасте и продолжала расти. И ей всего двадцать пять семилуний. Перед нею вся жизнь для того, чтобы достичь редкого могущества. Наверняка, её статую установят на крыше зала торжеств в Академии Химмельблю. Рядом с великими магами прошлого.
Корта-Ильда была гением стен-магии. Тогда как я застряла на Второй Отметке. Или – если льстить самой себе – без четверти Третьей. Мой талант игры на струнах как бы разделился между двумя мирами. Ускоренное обучение Драгена помогло мне овладеть некоторыми приёмами магии Пятой Отметки, но не помогло понять сущности их работы. А ведь именно равномерное понимание всех отзвуков и возвышало мага.
Я не любила Корта-Ильду, но с удовольствием училась у неё. Мне нужно было любыми способами повысить своё мастерство. Ибо чтение «Летописи Закрытых Семилуний» убедило меня, что для жонглирования лунами, как стен-камнями, требуется достичь хотя бы Четвёртой Отметки. Если я сунусь в практическую кинстен-магию со своими сегодняшними силами, меня попросту разорвёт сила планет. У меня не выдержит сердце, как оно не выдержало у Вьята Донгли, путаника, который попытался поменять ландшафт на расстоянии четырёх флю.
Прожевав еду, я сказала:
– Кэресса Корта-Ильда-Литтен Лоурри, раз наши вылазки в Верхний Брянск временно приостановлены, не продолжить ли нам обучение?
Корта-Ильда вопросительно посмотрела на Дьярфа.
Тот кивнул:
– Я найду время. Заодно научу кэра Сорокина уважать старших. В смысле, старших по Отметке, а не по возрасту. Чтобы больше не возникало дурацких споров.
– Которые, – ухмыльнулся Матвей, – ты и затеваешь.
– Тогда я сообщу вам о времени начала занятий, – сказала Корта-Ильда.
Кэресса Фролова, которая всё это время молча ела и слушала, сказала мне:
– Я всё ещё офигеваю. Вы разговариваете о магии, словно о какой-то ерунде, типа спорта или политики.
После завтрака Фролова отправилась на патрулирование Нижнего Брянска. Спецназовцы регулярно обходили все доступные нам территории, отмечая изменения в ландшафте. Медленное сворачивание пространства остатков города приводило к появлению блуждающих щелей, через которые пробирались крипдеры. Если упустить хотя бы одну особь, она расплодится до двух, потом четырёх, восьми и так далее.
Я осталась в столовой и ждала, но Антона всё не было. Вместо него пришёл Лимоныч и сообщил:
– Антоныч, Блаттыч и Пиротыч собирают доклад по всей этой херне, в которой мы живём. О Первомаге, его чокнутых помощниках Аделле и Хадонке и куполе. А так же список посольства Химмельблю.
– Зачем?
– Если твой фалафель иллюзорный не соврал, и мы покончим с Самым Древним Добром, то пузырь, отрезавший нас от остального мира, будет разбит. Нужно будет как-то объяснить нашим властям, что на самом деле тут произошло.
