Нормальное сочинение для начальной школы. Только в начальной школе и можно писать такие сочинения. В воспитательных целях. Взрослый человек вряд ли может такое написать. Хрупок кристалл его мира, трещины знаний и разочарований разрушили чувства. И поздно его воспитывать. И в школе он уже не учится, надобность в писании сочинений отпала. А я сел и написал, якобы от имени сына, и вот что у меня получилось…
Дорогие для меня слова – это мама, папа, бабушка, дедушка, семья, друг, Родина.
Мама прекрасно умеет занудствовать, если я делаю что-то не то, то она начинает ныть. Понятно, если бы сказала один раз, и хватит. А-то ноет и ноет. Ноет и ноет.
Папа частенько приходит с работы под мухой и начинает городить всякую чушь. Он думает, что это смешно. Воображает, что у него хорошее чувство юмора. А, по-моему, у него с головой не все в порядке. Иногда уж такую откровенную фигню сказанёт, что даже мама ныть начинает. И ноет и ноет!
Бабушка, пожалуй, самый положительный человек в этой семейке. Она действительно много со мной гуляет. Но недостаточно много! Можно и больше! Можно постоянно! А-то время на разгадывание кроссвордов остается и на сериалы.
Дед – зануда. Пожалуй, он порет еще большую чушь, чем папа.
Семья – это вот эти люди, которые живут в одной квартире, и шумно выясняют между собой отношения, когда я смотрю телевизор. Когда мне нужна полная тишина.
Друг – это человек, который может заявиться к тебе в любое время даже во время выяснения отношений в семье или во время нытья мамы и хрен его выпрешь.
Родина – это не место. Родина это там, где хорошо. Где ощущаешь себя дома, даже если кругом бардак, и так хреново, что даже непонятно, почему так хорошо.
Да, кроме как банальностями дорогие слова не опишешь.
Почему эти слова для меня дорогие? И дороги ли они для меня вообще? Не знаю.
Не знаю!!!
Я уже рассказывал про мальчика складывающего фигурки из разноцветных бумажек, фантиков и фольги.
Мальчик постоянно сидел у открытого окна. Во дворе на лужайке бывало играли в мяч соседские мальчишки, а он только сидел, смотрел и складывал.
– Иди к нам! – кричали мальчишки.
– Не могу, – грустно отвечал Серёжа.
– Ты не настоящий, – дразнились они. – Все настоящие играют в мяч!
– Сережа ничего не отвечал, он складывал фигурки. Он бы очень хотел побегать по траве, попинать мяч, но у него болели ноги.
Он не мог играть, не мог ходить, все, что он мог, это сделать из бумаги свою команду футболистов, в которых играл на подоконнике, заставляя их гонять бумажный катышек.
Однажды Сережа сделал мотылька из фольги. Сережа и не заметил, как мотылек встрепенулся и упорхнул на лужайку перед домом. Настоящие бабочки его не приняли. Они говорили о том, что у него другой цвет, что у него нет хоботка для сбора нектара. Но больше всех над ним издевался смешливый мотылек. Он порхал вокруг, и захлебываясь от смеха, находил все новые и новые отличия. Он смеялся над складками на теле конфетного мотылька, над его неуклюжим полётом, над серебристым цветом крыльев.
Когда наступил вечер, а Сережа снова зажег на окне свечу, мотылек воскликнул:
– Полетели! Там свет! – Все настоящие мотыльки летят на свет!
И они полетели. Крылья настоящего мотылька вспыхнули, и он упал.
– Что с тобой? – заволновался мотылек из фольги, его-то крылья не могли сгореть.
– Я почему-то не могу взлететь, – заплакал настоящий мотылек, ползая по подоконнику. Что-то произошло с моими крыльями…
