Самолет без нее - страница 35
– У меня только что был Леонс де Карвиль. Он предложил мне пятьсот тысяч франков, чтобы я отказался от претензий на ребенка.
Журналистка молчала не меньше трех секунд, показавшихся Пьеру Витралю вечностью. Наконец хриплый голос заядлой курильщицы разорвал тишину, едва не заставив его подпрыгнуть на месте:
– У вас есть свидетели?
– Весь квартал.
– О господи. Сидите дома. Ни с кем не разговаривайте. Сейчас я все организую. Мы к вам кого-нибудь пришлем.
11
2 октября 1998
10:00
Стрелки на часах замерли на отметке 10:00. Наконец-то!
Марк дочитывал очередной фрагмент дневника, одним глазом косясь в тетрадь, а вторым – на часы.
Он захлопнул светло-зеленую обложку, сунул тетрадь в рюкзак и с довольным видом двинулся к стойке. Мариам стояла к нему спиной и мыла стаканы. Марк надавил пальцем на поверхность стойки, словно нажал невидимый звонок.
– Дзинь-дзинь! – писклявым голосом сказал он. – Время!
Мариам повернулась, неторопливо вытерла руки полотенцем, аккуратно сложила его и убрала под стойку.
– Пора! – настойчиво произнес Марк.
– Хорошо, хорошо…
Мариам подняла глаза к часам.
– Ну и ну! Какая точность. А ты своего не упустишь…
– Да уж конечно. Ладно, Мариам, не тяни. Ты же слышала, что сказала Лили. У меня семинар начинается…
Мариам нахмурилась:
– Он меня еще учить будет! Вот твой подарок, держи!
Она открыла ящик, достала крошечный пакетик и протянула Марку. Тот схватил его и развернулся к выходу.
– Не хочешь посмотреть, что там такое?
– Не сейчас. А если там что-нибудь интимное? Сексуальные трусы, например?
– Марк, я не шучу.
– С какой стати я должен открывать это перед тобой?
– Представь себе, я догадываюсь, что там лежит. И кто, скажи на милость, будет тебя поднимать, когда ты рухнешь без чувств?
Марк недоверчиво смотрел на Мариам.
– Ты что, правда знаешь, что в этом пакете?
– Конечно. Ну, более или менее. Все всегда поступают примерно одинаково. Когда…
За спиной Марка раздалось фырканье. Нетерпеливый посетитель изучал табачную витрину, уставленную пачками «Мальборо».
– Когда что?
Мариам вздохнула:
– Когда девушка уходит и берет час форы, дурачок. И бросает своего дружка одного у меня в баре.
Марк ничего не ответил. Он вдруг вспомнил про сапфировое кольцо у Лили на пальце. И про туарегский крест, который она не повесила себе на шею. Ему удалось с деланым безразличием пожать плечами.
– До завтра, Мариам. То же время, тот же стол. У окна. Столик на двоих.
Собрав в кулак волю и приказав пальцам не дрожать, он сунул пакет в карман и покинул бар.
Беря с покупателя деньги за три пачки сигарет, Мариам одновременно смотрела в спину уходящему Марку. Пожалуй, она наговорила лишнего. Ведь она и сама ни в чем не уверена… Марк и Эмили представляли собой странную парочку, не похожую ни на одну другую. Но вот в чем она ни капли не сомневалась, так это в том, что в ближайшие часы решится судьба Марка, – и он отправился ей навстречу.
Вскоре его серое пальто исчезло с площади перед университетом, словно растворилось в асфальте. Еще с минуту Мариам смотрела в окно на толпу спешащих по своим делам прохожих.
Марк убежал, уверенный, что знает, что должен делать. Но иногда, думала Мариам, достаточно одной-единственной песчинки, попавшей в отлаженный механизм, чтобы все полетело в тартарары. Достаточно какой-нибудь малости, чтобы вся твоя жизнь перевернулась с ног на голову.
Достаточно самого пустякового события – незначительного, как взмах крылышек стрекозы.