За обедом мы с самозванцем встретились. Я не осмелилась ни на что. Ни задавать вопросы, ни высказываться на тему его верховой прогулки. Я чувствовала, что время от времени он бросает на меня взоры, и старалась в этот момент ещё сильнее заинтересоваться едой. По окончании трапезы я уже собиралась выйти из столовой, когда он вдруг окликнул меня.
– Маргарет!
Я вздрогнула, но совладала с эмоциями и медленно повернулась.
– Да, Роберт…
– Дуешься, да? – он встал.
– Нет.
– Я так не думаю, – лже-Роберт сделал паузу. – Но это в твоих же интересах, поверь мне.
– В моих интересах вернуть себе память, нет? – я нашла в себе смелость поймать его взгляд.
– Сам хочу этого, но, судя по всему, чудеса не случаются, – он подошел ко мне почти вплотную.
– Да… – я слегка попятилась. – Значит, нужно дать времени сделать свою работу, не так ли? Я два месяца вживалась в роль вдовы, теперь… буду вживаться в роль жены!
Выпалив это, я пошла из столовой, стараясь не бежать. Если ещё утром я изо всех сил хотела найти общий язык с этим человеком, то теперь мне хотелось кричать о помощи. Сейчас он пугал меня ещё сильнее, чем накануне в столовой. Я уже не хотела задавать вопросы, я боялась его взглядов и, тем более – прикосновений. Хорошенькое же задание мне досталось – не подавать вида.
Вечера я ждала в ужасе и нетерпении. Пару раз столкнулась с самозванцем, стараясь не убегать от него, но и не избегать разговора. Он шутя пожурил меня за то, что я ходила в порт, пугая моряков своим трауром. Я же в ответ промямлила что-то про то, что от скуки пойдешь и не на это.
* * * * *
Сняв туфли, я спускалась вниз со второго этажа, стараясь не скрипеть половицами. Сердце колотилось так, что, казалось, этот шум слышат все. По моим наблюдениям, я не должна была столкнуться ни со слугами, ни с тем, кто называл себя моим мужем. В противном же случае, у меня не было объяснения, почему я крадусь на террасу босая, когда половина дома отходит ко сну.
Ночной воздух был холодный и сыроватый. Моих ушей явственный шум прибоя, хотя берег был не так и близко. Бесшумно прикрыв за собой дверь, я надела туфли и тихо позвала…
– Тут кто-нибудь есть?
Почти в ту же секунду чьи-то руки заключили меня в объятия, и знакомое горячее дыхание коснулось моего лица.
– Боже, Маргарет! Я думал, что-то случилось, я волновался!
– Извини, я не могла вырваться раньше… Он ходил туда-сюда весь вечер, а я сослалась на головную боль и ушла якобы спать…
– Не будет мне покоя! – голос моего мужа был полон волнения и нежности. – Эта история ставит тебя в опасное положение… Главное, что я успел вовремя! Что он сказал тебе?
– О чем? О себе?
– Обо всем. О себе, о тебе, о вас… То есть, нас…
Я задумалась. По большому счету, ничего. Отрывки фраз, угрюмое оскорблённое молчание, и повышение голоса… Так я и сказала.
Роберт сделал глубокий вздох и снова поцеловал мои волосы.
– Ничего нет хитрого в этом. Он не продумал свой коварный план и молчит, боясь вернуть тебе память любым своим словом.
– Но как он узнал? – пыталась понять я. – Как попал сюда?
– У меня нет на это ответов. Я просто чудом узнал, что якобы я сам жив-здоров и понял, что в моем доме объявился мой треклятый брат-близнец! Убить его мало!
В его голосе прозвучал злой цинизм, я вздрогнула и нащупала его руки в темноте.
– Нет-нет, успокойся. Должен же быть выход. Ты сказал, что он… каторжник?
Это слово меня пугало. Сразу вставали перед глазами изможденные убийцы, обреченные на многолетние тяжелые оковы.
