Вскоре мы с Анной выехали из особняка Достоевских на всё той же потрёпанной машине, которую вела Глашка. Сегодня она казалась почти приличной водилой и сильно не гнала, даже иногда останавливаясь на красном свете светофоров.
Я же с удовольствием рассматривал в окно Петербург, поражаясь огромности и богатству этого мегаполиса. Гессен по сравнению со столицей Российской Империи был зачуханной деревушкой.
- Макс, - мысленно прервал мою обзорную экскурсию Такс, - скажи, мы на стадо коров похожи?
- Нет.
- А чего тогда нас “пасут”?
- Не понял…
- Слежка. Причём две группы, никак между собой не связанные.
- Аня, - повернулся я к девушке. - Ты когда последний раз дралась?
- Э-э-э… Никогда.
- Поздравляю! Сегодня придётся!
7. 7. "Прогулка" по Петербургу
- Хватит плестись! Газуй! - быстро сориентировавшись, приказала Анна Глафире.
Потом она повернулась ко мне и добавила.
- Макс. Мы сейчас немного попетляем по городу. Не пугайся: нам не привыкать отрываться от преследователей.
- Вообще-то я не из пугливых. Хотя, если честно, то не вижу смысла в беготне. Если преследователи знают, кто я такой, то вычислить конечную точку поездки не представляется большой сложностью.
- Вычислить и помешать до неё добраться - это немного разное. К тому же не обязательно, что за тобой охотятся. У меня редкий выезд в город без приключений обходится. Нападать не нападают, но то аварии устраивают, то ещё какую-нибудь пакость. Делают всё, чтобы Достоевские носа не высовывали из своего особняка. Изолируют от общества всеми доступными способами.
- Мразота, - коротко подтвердила Глашка, направляя на бешеной скорости автомобиль в узкую арку проходного двора.
Я не понимаю, как она в неё вписалась, но если бы икал в этот момент, то обязательно бы перестал: говорят, икота испугом хорошо лечится.
- Полицейские за такую езду не остановят? - осторожно интересуюсь у Ани.
- Нет. У нас же синие имперские номера. Высшая каста, одним словом. Хотя по нашему внешнему виду такого не скажешь. Даже если в подземный переход заедем на глазах у полицейского, то страж порядка только честь отдаст, засунув свой свисток глубоко в задницу. Да и знают все мою машину, поэтому лишний раз связываться с проклятой не хотят.
- Выматывайтесь! - заявила Глаша через десять минут, остановившись на тротуаре впритирку с дверями миграционной службы.
Мы быстро выполнили её приказ и вошли в здание. Анна демонстративно взяла меня под ручку, лучезарно улыбалась охреневшему народу, на свою беду решившему сегодня посетить это уважаемое заведение.
Я тоже приосанился и, положив свободную от Ани руку на рукоять меча, важно проследовал к регистрационному окошку, очередь у которого мигом испарилась. Лишь несколько эмигрантов, которые не знали о Достоевских, непонимающе хлопали глазами, гадая, отчего произошли такие изменения.
- Доброе утро, - вежливо обращаюсь к старичку в круглых очках, выполняющему роль регистратора. - Мне бы визу оформить.
- Второй этаж. Кабинет десять... А эту не пущу!
- И кто меня остановит? - немного кровожадно поинтересовалась Анна.
- Я сказал, что не пущу, а что вы будете делать, барышня, меня совсем не касается!
Окошко резко захлопнулось и появилась табличка ”Технический перерыв десять минут”. Правда, табличка быстро сменилась другой : “Обед. Буду через час”.
- Или пока эта не уйдёт! - крикнул старик из-за стойки.
- Всё-таки есть преимущества в твоей проклятости, - сообщил я Ане, остановившись в быстро пустеющем коридоре около двери под номером десять. - Время сильно экономит. Со мной пойдёшь для ускорения процесса или тут посидишь?
