Первым, кто вызвался меня проверять, оказался тот самый молокосос, чья фортуна нынче была весьма прихотлива. Мне он надоел уже преизрядно, и в следующий миг он был быстро и скучно убит.
Дальнейшее вы знаете. Теперь я стал обладателем целой кучи разнообразных предметов, оружия, денег, одежды, коней и прочего добра.
…На миг я почувствовал себя героем дешевенького фэнтези: «Пошел по большой на двор и в деревянном нужнике случайно обнаружил Крайне Тайную Книгу С Сакральными Знаниями, овладел ими часа за полтора, да и перенесся на подмогу Конану-варвару». Я помотал головой. Бред? Куча добра, которую оставшиеся уные споро снесли ко мне под ноги, говорила иное. То, что все вещи они снесли ко мне, видимо, означало, что в своем шатре они меня не ждут. Убитые уные были им, как-никак, своими, скорее всего друзьями, а кое-кому, как потом оказалось, кровной родней.
Что ж. Начал я тут быстро, резво, и начал, надо думать, неплохо. На первый взгляд. Если только князю не надоест ждать, пока ко мне вернется память. Или пока он не решит, что мои угрозы не стоят моего умения сражаться, и меня попросту не проткнут копьем, пока я сплю. В общем, несмотря ни на что, меня окружало неисчислимое количество разномастных и разновесных «но».
Но я все еще чувствовал себя благодарным той заботливой сове (или филину все-таки?!).
Как бы мне еще так поизящнее узнать, к какому князю я столь романтично устроился на службу?
Костер я развел себе сам. Никто не подумал позвать меня к своему. Немудрено – что в мое время, что в это, люди, я думаю, не менялись. А потому не рисковали простирать свое человеколюбие невесть на кого. Не то княжий новый любимец, не то княжья прихоть и не снимет ли с него князь завтра голову, подумав ночью? А как он посмотрит на того, кто это чудовище разрисованное привечал у костра и хлеб ломал с ним? То-то и оно-то.
Только потом я понял, как сильно я ошибался. Да, это были люди. Да, они походили и на моих современников, но это еще были настоящие люди, которые не по пустому капризу или бесшабашности могли еще совершать благородные поступки. А просто потому, что так было правильно по их кодексу. И все. Этого было достаточно. Только потом я понял, как же удачно я попал сюда, и снова мысленно поблагодарил сову (или филина?).
А покамест я натаскал веток, спокойно собрал свои вещи (не пропало там, к слову, ничего) и украдкой, спичками, разжег себе небольшую теплинку, а потом на куче лапника, укрытого плащом одного из уных, которого я отправил на небеса, собрался скоротать ночь.
Сортировкой добычи я планировал заняться с утра, но потом подумал, что неизвестно, что тут задумано на утро и будет ли время. И уже начал было развязывать ближайшую ко мне суму, но подумал, как это будет смотреться, и сумку эту примостил под голову как подушку. Хорош бы я был – дорвался, света дождаться не может, в мешках роется. Хорошо, хоть на это ума хватило. Лошадей я тоже хотел посмотреть утром. Я, конечно, не ровня моим возможным новым соратникам, но немного разбираюсь в лошадях, во всяком случае, понять, что за зверь, в состоянии, равно как и ездить верхом. Мне всегда хотелось этому научиться, и, когда субурито стало приносить деньги, я тут же подался в какую-то секцию конного спорта. Чемпионов там, конечно, не делали, но и не обещали, чем и вызвали мое доверие. В общем, спина и поясница отныли свое, а я понемногу научился и ездить верхом, и седлать, и расседлывать коней. Тренер, который, как мне казалось, на какую-то часть был цыганом (лошади слушались его как дети строгого отца), научил меня и как приманить лошадь (как кобылу, так и жеребца), а заодно как напугать, как понять при беглом осмотре, на что гож конь. И еще кое-чему. Например, тому, как «выводить» полузагнанную лошадь, что при этом петь (не шучу), как травами лечить некоторые распространенные лошадиные хвори, даже как самому подковать коня.
