Алексей отвернулся, буркнув:
– Думаешь, он и впрямь захочет снова тебя увидеть?
– Не меня.
– А кого?
– Секрет. – Елена загадочно блеснула глазами.
– Постой-ка! – Алексей насторожился. – Ты намекаешь на ту девушку, о которой ты ему говорила по телефону?
– О, думаю, сейчас она уже точно не девушка, – со смешком ответила жена. – Какая-нибудь подержанная дамочка с тремя разводами за спиной и массой претензий к жизни, которая обошлась с ней жестоко. Но это неважно. С ней я уже договорилась. Она придет.
– Как ее зовут? – быстро спросил Алексей.
– Какая разница? – отмахнулась Елена. – В школе она была жуткой зубрилкой. Все читала книжки и сочиняла стихи. Любопытно будет взглянуть на нее теперь. Так и вижу: дешевые очочки, немытые волосы и платьице из секонд-хенда. Зато мысли – возвышенные, как Гималаи.
– А ты злая, – с улыбкой заметил Алексей.
– Я ее всегда терпеть не могла. Несколько дней назад мне пришлось чуть ли не час уламывать ее по телефону, чтобы она почтила нас своим присутствием, – отозвалась Елена, и глаза ее сузились. – Слышал бы ты, как она со мной разговаривала! Сквозь зубы, как не знаю с кем. Из-за нее мне пришлось всех Григорьевых в Москве обзвонить. Очень бы она мне была нужна, если бы не Антон!
– Думаешь, Пономарев и впрямь клюнет на приманку? – настойчиво спросил Алексей. – А если нет?
Но жена только снисходительно сощурилась:
– Я все рассчитала, Леша. Антон придет. Конечно, пришлось пригласить и остальных, которые мне даром не нужны, но иначе нельзя. Не то он сразу бы догадался, что мы замышляем. Пономарев всегда был очень сообразительный.
Елена улыбалась. Она была в восторге от своей находчивости. В конце концов, никто никогда не узнает… Никто и никогда…
Тилинь-тилинь!
– Иду! – прокричала Елена. И распахнула дверь.
На пороге стояла ослепительная незнакомка. Так-так, помыслила Елена, наверное, спутница одного из мужчин… Любопытно, кого? Уж явно не бразильца Рубинштейна – парень точно не процветает, его заработка не хватит даже на бретельку этого вишневого платья красотки, расшитого блестками…
– Э… Вам кого? – на всякий случай спросила Елена.
И тут увидела глаза незнакомки, и всякие мысли о Рубинштейне и его заработках вылетели у нее из головы. Стоящая на пороге перевела взгляд на Леву, Сергея и Николая, которые вышли в переднюю, томясь любопытством.
– Привет, Левушка, – поздоровалась красавица.
Сергей Соколов открыл рот. Бывалый журналист был поражен до глубины души.
– Маша?! – пробормотал он, не веря своим глазам.
– Маша? – повторила ошеломленная Елена.
Лев только руками развел:
– Вот это да. Сдаюсь! Не узнал!
– А я тебя сразу же узнала, – произнесла Маша, входя в квартиру царственной походкой. И Елена, как служанка (по крайней мере, в тот миг именно так она себя и чувствовала), закрыла за ней дверь.
– По голубым глазам? – предположил Лев в ответ на слова Маши.
– Они у тебя карие, между прочим, – мягко сказала Маша. – Здравствуй, Коля. Привет, Сергей. Я не опоздала, Лена?
– Нет.
Платьице из секонд-хенда? Смешные очки? О, умоляю вас…
– Рад тебя видеть. Ты одна? – Журналист смотрел на Машу так, словно видел ее впервые.
– Пока – да, – ответила зубрилка Маша с интонацией королевы, которой наскучили ее поклонники.
Но тут ловко подсуетился Лева. Хитрый Лева предложил королеве руку и сопроводил ее в гостиную. А остальным только и оставалось, что последовать за ними.
