– Ну конечно, откуда тебе знать, – губы Тахриз сложились в нечто изображающее улыбку, – но ведь тебе интересно? – продолжала она свой односторонний диалог, и, развернувшись, направилась вглубь дома. Юсет уныло поплелся сзади.
Тахриз уже было взялась за ручку двери кабинета, когда их догнал запыхавшийся охранник и, покосившись на Юсета, сказал:
– Срочное сообщение из офиса.
– Что еще? – недовольно поморщилась Тахриз.
– Это важно, – понизив голос, сказал охранник и снова покосился на Юсета. Тахриз тоже взглянула на него.
– Жди здесь, – сказала она и направилась дальше по коридору. За ней, вжимая голову в плечи, семенил здоровяк-охранник. Юсет пожал плечами и толкнул дверь кабинета.
Здесь было, как обычно полутемно и только лампа ярким люминесцирующим светом вырезала в полутьме прямоугольник стола. Пахло книжной пылью и растертой для каллиграфии тушью.
– Привет! – раздался мелодичный голос. Юсет повернулся к углу, в котором скопился плотный мрак.
– Ро? – удивился Юсет. – Что ты здесь делаешь?
– То же что и ты, – хмыкнул из темноты все тот же голос.
– Кто бы мне сказал, что я сам здесь делаю, – удрученно вздохнул Юсет.
– А ты разве не видел во дворе Коса?
– Видел. Тахриз сказала, что он пытался что-то свиснуть у нее. Только что-то с трудом верится. Раньше я не замечал за Косом суицидальных наклонностей.
– Так ты ничего не знаешь? – в голосе Ро проскользнул восторг. – Сейчас я тебе все расскажу. Ты слышал когда-нибудь про саньци?
Юсет вздрогнул.
– Хотя чего я спрашиваю, конечно, ты слышал, – продолжал Ро.
Юсет решительно качнул головой:
– Я ничего не знаю…
– Не знаешь, – пробормотал голос. И Юсету показалось, что если бы Ро был человеком, а не сгустком тьмы, то он недоверчиво прищурился бы. Может ли Ро знать о том случайно подслушанном разговоре? И если знает Ро, то знает ли об этом Тахриз?
– Это плохо, что ты не знаешь.
– Почему? – насторожился Юсет.
– Да так… мне кажется, что все это связанно с тобой.
– Только «кажется», – еще больше насторожился Юсет. Что это? Попытка втянуть его в какую-то игру Тахриз? Ро работает на нее и не факт, что сейчас он не выполняет ее заказ.
– Ты думаешь, я выполняю заказ Тахриз? – в голосе Ро проскользнула горькая усмешка. – А ведь я всегда был на твоей стороне. Помнишь, когда ты был маленьким, я всегда защищал от тебя Тахриз, хотя в начале ты меня боялся и даже называл Тухлоглазом. Думаешь, мне не обидно было?
– Извини, – опустив голову, сказал Юсет. В детстве Ро действительно частенько защищал его от Тахриз, а иногда и скрашивал ему одиночество, когда она в наказание запирала Юсета в его комнате или в комнате для занятий. Единственно куда не спускался Ро, чтобы утешить Юсета, был Коридор. Ро жаловался, что Коридор вытягивает из него силы и рассеивает его сущность. И действительно, даже несколько минут проведенных в Коридоре делали его блеклым словно облачко пара в безоблачный иссушающе-жаркий летний полдень. Наверное, поэтому Тахриз слишком часто в наказание отправляла Юсета именно в Коридор.
– Да ладно, чего уж теперь, – хмыкнул Ро, – но, наверное, тебе стоит знать побольше о саньци.
– Хочешь рассказать? – снова напрягся Юсет, дружба дружбой, но как бы там ни было, а Ро никогда ничего не делал бесплатно.
– Рассказать не могу. Но могу дать кое-что и ты сам сможешь все узнать, – из темноты материализовался зеркальный кружок ДВД-диска в запылившемся пластиковом конвертике.
