И я, собравшись с духом, лихо перемахнул через подоконник, приземлившись на какие-то высокие цветы, уйдя в мягкий грунт по щиколотку.
Огляделся, что-то страшно на открытом месте. Ощущение, что из каждого окна за мной кто-то наблюдает. А вот сейчас другое чувство, словно через прицел смотрят. Присел и так, на полусогнутых, на вдохе метнулся в ближайшие кусты. Редкие, но всё какое-то укрытие. И только присев под разлапистыми зелёными ветвями, расслабился и отдышался, вытирая крупный пот со лба.
– Страшно? Ничего, поначалу оно всегда так бывает. Потом ничего, привыкаешь. Если выживешь.
И не понять теперь, кто это такой ко мне добрый. Сидят на корточках за моей спиной втроём в одной куче.
– Отдышался? Тогда вперёд, пора отсюда уходить. Следуй за своей чуйкой.
И я тихонько, стараясь не шаркать подошвами, не быстро и не медленно начал пробираться, как было сказано, прямо вдоль дома, по заасфальтированному отливу, пригибаясь пониже, ведя кончиками пальцев по крашеному фасаду, словно этим прикосновением от дома ко мне вместе с маркой краской переходит уверенность. В чём? В чём-то надёжном. Смешно? А мне не очень. Но такая уверенность есть. И двор уже не кажется таким страшным и чужим, принял меня под свою защиту, готов прикрыть от неприятных взглядов разросшимися кустами сирени. Остановился перед углом, отряхнул пальцы от краски и наваждение пропало. Как бы через двор проскочить?
– Что замер?
– Нужно через двор идти. Заберёмся в квартиру и выйдем на соседнюю улицу. Как думаете? Может, ночи дождёмся? Тогда нас не так видно будет?
– Думаешь, ночью не засекут? Обнаружат, не сомневайся. Особой разницы нет, что днём пробираться, что ночью. Профессионалу всё одинаково.
– Но здесь-то не все профессионалы…
– Командир, а парень-то прав. Подождём до темноты и дальше пойдём. Ночью бандиты в город не высовываются.
– Время уходит. Если активатор уйдёт за периметр, что будем делать?
– А что тогда сделаешь? Вернёмся. По голове чисто символически получим за невыполненное задание, но вины-то нашей в том не будет.
– И так, и так верно. Всё-таки пошли дальше.
– Погодите. Мне бы понять, где мы находимся. Сориентироваться бы.
– Ты же местный? – группа на меня уставилась. Изумление через маски пробилось.
Что отвечать? Что я не из этого города? Так я и сам в этом до конца не уверен. Вроде и чужое всё вокруг, а в то же время до боли узнаваемое. Запутался я. Да и прожил я здесь, если здесь, меньше года…
– Замерли! Тихо! Поздно разбираться. Коммуникатор верни. – И такая досада в командирском голосе от пустякового ляпа, что у меня ушам жарко стало. Моя вина, проворонил.
А за углом чьи-то голоса всё ближе, переговариваются тихо, еле слышно, словно ветром звук относит.
– Да точно я говорю, больше им некуда уходить, только в этот двор. Надо было сразу сюда нескольких человек отправлять.
– Ладно, кто же знал, что они на улицу не выйдут? Никто из наших не высовывался, сидели на точках словно мыши, чтобы добычу не спугнуть. А ты уверен, что они из дома ушли? Может, спать завалились в какой-нибудь квартирке до ночи, а ты кипешуешь, шороху наводишь? Что-то ты подозрительно разговорился. Наверняка сам же и проворонил, а теперь отмазаться пытаешься?
– Может, и завалились. Только проверять ходить у меня нет никакого желания. И не проворонил я, на перекрёстке же сидел. Как только их на улице увидел, так глаз не спускал. Мне же как раз вдоль улицы всё видно было. Что, забыл, что ли?
