- Надеюсь, ты успеешь порадовать меня племянниками.
- Ну, вообще-то, – неуверенно и смущенно протянул он, но не договорил.
- Нет, не говори мне что ты из этих... Мое сердечко этого не вынесет!
- Мире! Нет! Ты как вообще могла такое подумать? – уже спокойнее продолжил он. – Просто, возможно, у тебя они уже есть. Я был неосторожен пару раз...
Я искренне надеюсь, что он не портовым проституткам бастардов заделал. Нет, поймите меня правильно, к работницам этой сферы я отношусь с сочувствием, но он же ребенка от них признать не сможет! Дети «портовых цветов» в этом плане также поражены в правах, как и их матери. Бастард аристократа в борделе и так – скандал, а уж если он еще и магически одаренным родится... Да, с местными нравами я решила начать знакомиться сразу, благо. Что библиотека была обширная, да и, по ходу дела, какая-то часть памяти Миреи мне все-таки досталась, хотя и в очень усеченном виде. Но иногда словно озарения случались, вспышки в голове, помогающие чуть быстрее понимать, что к чему.
Сомнения, видимо, отразились на моем лице, потому что Сигрейв тут же замотал головой:
- Нет-нет, она, конечно, была простолюдинкой, но без поражения в правах, не клейменная.
- И на том спасибо. Ты мне лучше вот что скажи, – я не знаю, как начать эту тему, но я должна, – как мне вести себя со Стефаном?
Маг, успевший шагнуть к выходу, возвращается и опускается обратно. И его тяжелый вздох я прекрасно понимаю: тема скользкая, сложная, и единственного верного ответа на мой вопрос нет.
- Ты сама-то что об этом думаешь?
- Я не знаю. В другое время он бы мог мне понравиться, но сейчас... Я не думаю, что у меня есть душевные силы на какие-либо отношения.
- Если хочешь, я могу подержать его в стороне, пока ты не определишься.
- Давай просто не будем ничего планировать? Пусть все будет, как будет, а там решим?
- Не скажу, что мне нравится твой фатализм, но пусть так. Но если он начнет позволять себе что-то лишнее – не молчи. Я найду способ его утихомирить.
- Спасибо.
От знания, что кто-то поддержит меня в любом случае, стало немного легче жить. Даже задышалось как будто свободнее. Сигрейв поднялся первым, предложил руку, помогая встать, и провел меня обратно. Над палубой витал запах паленого. Источник его обнаружился чуть позже: когда я додумалась посмотреть в сторону злосчастной двери. Но дым шел не только оттуда.
Ричард показался на глаза первым, на мой немой вопрос рыжий только пожал плечами: попытались выжечь магическую структуру портретов. На закономерное возмущение по поводу огня на деревянном судне он ответил встречным вопросом: неужели я настолько сильно сомневаюсь в их магическом контроле. В контроле-то я может и не сомневалась, а вот в том, что не будет непредвиденной реакции портрета – нет. Как-то очень хотелось жить, пусть и с оглядкой. Сгорать заживо или тонуть мне было не с руки.
3. 3. Движение на выдохе
-Он точно не упадет? – я сидела на нагретой солнцем палубе, рассматривая мелькающий где-то на мачтах силуэт Ричарда, иногда теряя его, когда лучи особенно ярко отражались от воды и били по глазам.
-С ним все будет в порядке. У него хорошая связь с кораблем, тот его охотно поймает, если вдруг возникнет опасность для жизни. Отдохнула? Можем продолжить?
Я со стоном вытянулась на досках, поправляя найденные где-то в сундуках штаны, единственные на судне, пришедшиеся мне по размеру. Болело все, в особенности болел живот, на который Ричард с утра – жутко при этом краснея, кстати – поставил замысловатую магическую печать. «Замораживает репродуктивную функцию», уклончиво сказал он. Но намек я прекрасно поняла, да и испытывать на себя тонкости женской гигиены в условном позднем средневековье мне не хотелось.
