- Чтобы избежать злоупотреблений? - хмыкнула я, сама не замечая, как проделываю это с интонацией Сигрейва.
- Именно. Показательно, что Стефану оно открылось...
Сначала задумчиво нахмурилась, но потом поняла: мне попадалось в книгах упоминание, что все местное магическое сообщество, да и не магическое, существует без постоянных войн и переделов власти за счет огромного по мощи магического договора, регулирующего жизнь в государстве. Когда-то его заключали представители враждующих сторон от лица всех народов, а новорожденные в него включаются сами по себе, по факту наследования. И вот такие "плюшки" вроде каких-то доступных ограниченному кругу лиц возможностей действуют до тех пор, пока маг не идет против договора. Силы-то он не лишается, если нарушает, но отхватывает серьезных последствий и кучу ограничений.
Так что, да, сохранение за ди Велем прав на такой доступ - показательная штука. Но меня гораздо сильнее интересовало, почему мы оказались в месте с таким говорящим названием. Сив, только услышав мое любопытное сопение, поспешил ответить, видимо, чтобы не испытывать прочность моего терпения:
- Я не знаю наверняка, видишь ли, все это время провел вместе с тобой в каюте, но думаю, что он нашел кого-то, помогавшего Тер. Ну или кто-то попытался поднять бунт. Догадываешься, что с ним случилось?
- Я не видела на острове человека, только... только растение...
Нет, не могу поверить, это даже звучит невозможно. Как из человека вырастить дерево на голом камне? Даже опустив моральный вопрос - история знала разные примеры человеческой жестокости, но с технической стороны?
- Я не совсем понимаю как...
- А тебя только это смущает?
- Хочешь я тебе расскажу, что в моем мире творили люди в последнюю крупную войну? Поверь, выращивание кустика из человека тебе покажется не таким уж и жестоким. Этот, - я кивнула куда-то в сторону Клыка, - хотя бы не слишком долго мучался.
- Обязательно расскажешь, что там такое происходило. А здесь... Ладно, если ты так хочешь знать - ему скармливают семечко определенного растения, которое активно развивается, используя тело и магию приговоренного для собственного роста.
Пришедший проверить нас Стефан застал стремительно серееющего Сигрейва, которому я с намеренно увлеченным зверским лицом рассказывала о второй мировой войне. Если наш замечательный капитан переживал, что я могу увидеть что-то не то и слишком сильно впечатлиться - он ошибся. Зато брата я впечатлила, как говорил мой первый молодой человек, по самые гланды.
- Хочу ли я знать подробности этого разговора? - отвлек он меня фразой от двери.
- Вряд ли. И с меня, пожалуй, тоже хватит. Я, оказывается, еще сравнительно белый и пушистый...
- А про казнь бамбуком я упоминала?
Ну, не удержалась я, слишком уж был подходящий момент. Главное, чтобы от меня шарахаться после таких рассказов не начали. Но пусть лучше думают, что у нас с Сивом это семейное, чем замечают, как меня трясет от событий вокруг.
5. 5. Тер Йерга и другие неприятности
Меня неожиданно начало укачивать. Открытие это было настолько внезапным, что я едва успела сбежать за ширму от разбуженного моей возней Сигрейва. Но, по счастливой или не очень случайности, я даже здесь осталась тем человеком, в организм которого рвотный рефлекс не завозили. Вот вы знали, что в таком случае морская болезнь превращается и вовсе в пытку? Я теперь узнала. Поплохело мне настолько, что даже за Ричардом я бы не доковыляла, и Сив махнул духам, чтобы те его разыскали. Да и в любом случае он бы не дал мне выйти из каюты самой - став и моим сокамерником, и моим "тюремщиком" в одном лице. Такая вот я принцесса в башне, только дракон не снаружи охраняет, а внутри, чтобы не слишком доблестные рыцари на ее честь не покусились. Как хорошо, что в данный момент мне на мое невольное затворничество было плевать, я думала только о том, насколько сильно мне хочется провалиться в спасительную темноту обморока, чтобы не чувствовать этих сальто желудка. Где ж этот рыжий, а?
