Сарсет - страница 6

Отец же в своих любимых штанах для гольфа, таких же белых, как у матери, и рубашке-поло в тон ее топу.

Идеальная картинка, которую они, по всем признакам, планируют сегодня в очередной раз демонстрировать своим друзьям по клубу, месяц членства в котором равен годовой зарплате Кэтти.

– Что за сумки? – папа скользнул по мне скучающим взглядом поверх чашки с горячим кофе и тут же вернулся к утренней газете.

– Сейчас уже ребята заедут за мной, мы ведь едем в…

– Что это за очередная блажь, Оливия? – перебила меня мать, вдруг оторвавшись от своего журнала и окинув меня оценивающим взглядом зеленых глаз. Судя по характерному брезгливому подергиванию ее верхней губы, мои джинсовые шорты, белая майка и кроссовки – однозначно не тренд сезона по версии модного издания, в которое она вцепилась обеими руками, как в спасательный круг.

– Мы ведь с вами это обсуждали, – осторожно начала я, опасаясь худшего.

– В субботу нас ждут на приеме у Симонсов. Уже забыла, что тоже должна быть там? – тоном матери можно было предотвратить таяние ледников.

– Мы вернемся в пятницу. Это я вам тоже говорила, – ответила я, из последних сил сохраняя спокойствие.

Слишком много переживаний для одной недели.

– Не дерзи мне, Оливия, – прошипела она в ответ. – Не вздумай снова нас опозорить.

– Снова? – спросила я, впиваясь ногтями себе в ладонь. Идеальная бровь матери поползла вверх, а глаза, в несколько слоев подведенные черной подводкой, опасно засверкали, вынуждая меня прикусить свой язык.

«Не сейчас, Лив. Нам нужна эта поездка», – воззвал ко мне внутренний голос. И он был прав как всегда. С нее станется запереть меня дома.

– Не вздумай снова нас опозорить, – повторила она, буквально выплюнув своими губами с ярко-красной помадой смутившее меня слово. – Поняла?

– Да. Мама, – сказала я, еще сильнее впиваясь в ладонь ногтями.

Она еще раз одарила меня взглядом, полным разочарования, и в тот же миг ее голова с собранными в идеальную прическу русыми волосами вновь склонилась над любимым глянцем.

В столовой повисла тишина, нарушаемая лишь позвякиванием кофейной чашки, когда отец раз за разом ставил ее на блюдце, чтобы поправить и без того идеально уложенные черные волосы. Я же застыла на месте, не в силах пошевелиться из-за того урагана чувств, который бушевал внутри.

Из оцепенения меня вывела вибрация в заднем кармане шорт: на телефон пришло новое сообщение. Оно смогло уберечь меня от глупостей, а вот унять эмоциональную бурю ему удалось лишь наполовину.

11:59 Сообщение от Марк

Мы на месте. Выходи.

Марк. Вот же черт.

Я не отменила эту поездку только потому, что лучше провести последующие семь дней в его обществе, чем дома. И все же я до последнего надеялась, что Марк не поедет. Ну, он ведь вполне мог сломать руку или ногу. Или проглотить свой лживый язык, к примеру. Никто не застрахован.

Увы, сегодня удача явно не на моей стороне.

Взглядом попрощавшись с Кэтти, которая так и застыла с кофейником в руках, я подхватила свои сумки и быстро зашагала к выходу, едва сдерживая себя, чтобы не перейти на бег.

Бедная Кэтти, она работала у нас чуть больше недели и еще не привыкла к подобным диалогам.

А вот я за двадцать один год, пожалуй, должна была уже привыкнуть к столь душевному общению с родителями, но как-то не получалось.

Каждый раз, когда я натыкалась на стену полнейшего безразличия Джеймса и Кларисы Вуд, мне хотелось хорошенько встряхнуть их обоих и напомнить, что я их дочь, а не скаковая лошадь, которая годится лишь для демонстрации своим деловым партнерам. Но какой смысл, если те же лошади вызывали у них больше теплых чувств, чем собственный ребенок.