В разгар этой перепетии в комнату вошла хозяйка дома. Она сразу же обратила внимание на плачущих девочек. Молодые участницы свадебного торжества выли в один голос. Ситцевые платьица девочек были не то в киселе, не то в салате. Переведя взгляд с тех, кто сидел за столом, в угол, женщина чуть было не лишилась дара речи. Перед ней открылось поистине уникальное зрелище. В самом углу комнаты возле полуспавшей на полу женщины, без штанов и без трусов сидел одноногий мужчина, который то и дело хватался за женскую юбку. Процесс «ласки» к женщине старик сопровождал отборным матом с кулачным добавлением.
Ксения Ивановна, конечно, ни могла не реагировать на происходящее, Тем более, семейная пара в углу была из приглашенных со стороны жениха. Сдерживая слезы и закрывая своей спиной происходящее в углу от девочек, женщина полушепотом начала говорить семейной паре:
– Гости мои дорогие… Вы бы хоть детей постеснялись. А ты, гостенек мой одноногий, ну зачем ты так громко матом ругаешься? Лучше по-ласковому подойди к своей голубке и попроси ее о том, чтобы она дала тебе ее Величество… Тогда все будет нормально. Все будут довольны, и Вы к тому же… Да и девочки ничего не знали и не понимали бы…
Дальше нотации хозяйки маленькие гостьи слушать не стали. Они были уже сыты, да и им спать хотелось. Первой покинула комнату старшая, через пару секунд за ней последовала младшая с белыми волосами. Младшую звали Евой.
«Евка не девка»
Прошло пять лет с того дня, когда в Назаровке состоялась первая в истории деревни свадьба при электрическом свете. Отрезок времени был небольшой, но богат событиями. Да еще какими! Через каких-то полгода после свадьбы состоялся съезд «партейных», который провозгласил о том, что через четверть века в Советском Союзе будет построен коммунизм. Все и вся об этом только и говорили. Под сомнение генеральную установку партии никто не брал. Да и зачем? Ведь впереди еще целых двадцать пять лет! Кое-когда и в глухую деревеньку забегали «партейные» агитаторы, разъясняющие внутреннюю и внешнюю политику КПСС. Под строгим контролем управляющего всех жителей собирали в клубе для ознакомления с будущим коммунизмом. Кое-кто из крестьян пытался задавать вопросы типа того: что можно будет купить при коммунизме, будут ли деньги, будет ли водка? Напыщенные «от ума» посланцы руководящей партии бойко и четко отвечали на вопросы назаровцев. Общий ответ всех приезжающих теоретиков, да и залетных руководителей состоял в том, что при коммунизме все будут сыты, пьяных не будет, будет только изобилие всего и для всех, и для каждого. Сейчас и тогда будет действовать главный принцип – кто не работает, тот не ест. Жизнь еще будет лучше и слаще, если на всей земле победит коммунизм.
Довольными выходили из сельского клуба назаровцы. Хорошее дело коммунизм, да вот строить его долговато. Пожилые селяне чуть-чуть грустили, думая о том, что они до «коммунистического рая» вряд ли доживут. «Слава Богу, хоть дети наши будут жить при коммунизме», – размышляли старики и старухи и тут же разбредались по домам. Надежда пожить побольше и получше с каждым днем укреплялась в душах селян. И эти надежды селяне подкрепляли на деле. Кое-кто из назаровчан за высокие производственные показатели получал ордена и медали. Об этих людях знали не только в деревне, но и за ее пределами. Кое-кто с успехом набирал «обороты» и на поприще карьеры. Ивана Николаевича Яшина, первого секретаря Машинского райкома партии опять перевели в соседнюю область, перевели с повышением.
