Сатана - страница 65

– Наверное, Гоша куда-то ушел, а может даже уже и спит, – подумала про себя юная пассажирка и направилась к окну в коридоре вагона.

Время было где-то уже около восьми вечера. Пролетающие через окно вагона деревни и другие полустанки постепенно одевались в пелену надвигающихся вечерних сумерек. Это было особенно заметно, когда поезд проносился среди густых лесов. Наблюдение за всем тем, что пролетало в темном окне перед Евой, неожиданно прервал Гоша, только что вышедший из купе. Мужчина был в черных брюках, в белой рубашке и при галстуке в полосочку. Только сейчас девушка поняла, почему никто в купе на ее стук не отвечал. Гоша переоделся и переоделся ради молодой девушки, ради Евы. Так думала Ева, а может ей просто так хотелось думать…

Гоша обратился к Еве как к давно уже знакомой девушке:

– А куда наша молодая мама девала свою дочь?, – опять весело, как и раньше, спросил мужчина. При этом он широко открыл рот и обнажил белые зубы. Красивые зубы Гоши Еве понравились. Ей на какой-то миг стало не по себе, когда она вспомнила кривые зубы Генриха Петровича, которые были желтого цвета от постоянного курения. Ева на вопрос мужчины, слегка покраснев, тихо ответила:

– Малышку, свою… Еву, я оставила там, в соседнем купе у Анны Ивановны. Она и Вика сказали, что после того как проснется девочка, они меня позовут, Вот так…

Сказав это, Ева опустила голову вниз и начала кусать нижнюю губу. На какой-то миг она стояла как провинившаяся девочка, которая что-то «набедокурила» перед родителями и теперь держит ответ перед ними. В голове у Евы на какой-то миг появилась мысль о том, что надо незамедлительно забрать малышку у незнакомых людей, хотя и у очень приветливых. Эту мысль девушки, скорее всего, «разгадал» и Гоша, видя перед собою слегка покрасневшуюся Еву, которая стояла перед ним и о чем-то думала. Он улыбнулся, слегка притронулся рукой к плечу блондинки и также слегка подтолкнул ее в направлении к двери своего купе. При этом тихо, но почему-то уверенно сказал:

– Я думаю, что ты правильно сделала. Твоя Ева, наверное, как и ее мама, сильно устала. Сейчас малышка накушалась и пусть спокойно поспит. Я постараюсь за ней во время ее сна посматривать…

Слова Гоши успокоили Еву и она уверенно вошла в купе. Присев за столик, она уставилась в окно и опять стала наблюдать за тем, что проносилось мимо идущего на восток поезда. «Обозрение» за тем, что было за окном купе, для Евы было занятием вполне условным. В ее голове проносились всевозможные мысли. Главное ее успокаивало и давало силы для завтрашнего дня было то, что ее дочурка была накормлена, одета во все чистое и крепко спала. При мысли о том, что малышка накормлена, у самой Евы выделялась слюна. Она всячески старалась это скрывать от Гоши, который сидел напротив и в полутемном купе листал журнал «Огонек». У молодой девушки с раннего утра довольно часто «бурлило» в животе. Сейчас же в глазах от голода время от времени появлялись зеленые огоньки.

Гоша включил радио. В купе раздались сигналы точного времени. Передавали последние известия. Сидящие за столиком продолжали молчать. Каждый из них хотел что-то друг другу сказать, однако каждый выжидал удобный для этого момент. Иногда каждому из них казалось, что этот повод уже найден, но время проходило и никто не решался начать первым разговор. Среднего возраста мужчина и очень молодая девушка изредка бросали взгляд друг на друга и только. Ева, в который уже раз рассматривая физиономию Гоши, не могла не заметить того, что он чем-то был взволнован. Ее напарник по купе иногда украдкой смотрел на часы и то ли от какого-то волнения, то ли от какого-то ожидания поглядывал на дверь. Диктор закончил читать последние известия.