Саваоф. Книга 2 - страница 14

Долгие беседы вел с выдающимся ученым Робертом Бембелем Игорь Огнев, рассказывая о нем и его науке читателю. То же делаю я. В мартовском номере журнала «Сибирское богатство» в новом 2013 году открывает его прекрасная тюменская журналистка Людмила Барабанова. Соседствуют в нем мой рассказ о «герое нашего времени» Федотове и ее – о Бембеле, которого не исчерпать, потому что это – вселенная (впрочем, как и каждый человек). И не обойтись здесь без того, чтобы не заговорить о Сибири.

Что есть Сибирь?

Европа, переходящая в Азию через фронтир Урал-Камня. Та равнинная Евразия, где Россия – центральное «Солнце» ее (Н. Н. Алексеев). И Евразия именно являет собой особую часть света, особый континент, материковый размах, русскую широту, как отмечено это было в Евразийском манифесте (1926 г.). Товарищ мой пермяк Игорь Тюленев вроде бы далек от политики, но зрит в корень:

Это мост в другой мир, восхождение в государство внутри человека. Надпись на фасаде церкви в Сен-Дени гласит, что «чувственной красоты душа возвышается к истинной красоте и от земли возносится к небесам». О том же у Гелдерлина:

А формулировки его рождал патриарх евразийской теории и идеологии П. Н. Савицкий, к насыщению же и шлифовке приложили руку и ум почти все евразийцы-эмигранты. Подлинный евразиец, «Он до наивности прост и элементарен, как Л. Толстой, и вместе с тем сложен, изощрен и диалектичен, как Достоевский, и еще – хотя и редко – гармоничен, как Пушкин или Хомяков…» О Сибири говорить можно тьму. Сибирь – истинно золотое евразийское дно, золотое дно России она. На ней держалось теперь ее могущество.

Много беседовали мы с Федотовым в его кабинете однажды в ночные, можно сказать, послерабочие часы/ когда офис его размещался в центре города, на Минской. Стихало здание, стихал город, сияли в окно мириады звезд на небе. Не мог не привести Василий Петрович пророческих слов Михайлы Ломоносова о прирастании могущества страны нашей Сибирью. Долгий диалог у нас завязался. Я процитировал слова первостроителя Тобольского кремля, картографа и писателя Семена Ульяновича Ремезова. Добре уважали его в народе, хорошую память о себе оставил. Говорили о нем: «Щедр на труды был человек. От сердца умер, сердца много расходовал». А кто-то мало, значит, сердца расходовал и не щедр был на труды. Третьи же – посередине: ни много, ни мало и ни щедро, ни то, ни се, в общем. Как просто и мудро рассудил народ! И это именно, высота духа роднит и выученика Сергия Радонежского Павла, и Ремезова, и Н. В. Гоголя. Загоскин в «Юрии Милославском» о таком примерно писал: «Нет, любовь к отечеству не земное чувство! Оно слабый, но верный отголосок непреодолимой любви к тому безвестному отечеству, о котором, не постигая сами тоски своей, мы скорбим и тоскуем почти со дня рождения нашего».