– Да уж мы видим… – покачал головой Нестор.
– И что же, с ночи по домам сидите, что ли, ждёте, пока чудище сдохнет? – уточнил Илья со смешком.
– А ты позубоскаль ещё! – неожиданно огрызнулся староста. – Мы столько страху натерпелись! Уж сколько я здесь живу – ни разу такую здоровенную тварь не видал. Не думал даже, что такие у нас водятся…
– Так ведь и правда не водятся, – пожал плечами Нестор. – Издалека приперся гость наш. Я таких видел только на северо-востоке, далеко за Ачинским острогом. Там, где открытых пространств больше. Им же простор нужен, в тайгу они особо не лезут…
– А вы-то кто будете? – наконец, придя в себя, спросил староста.
– По делу мы тут, – ответил за всех Нестор. – Отца ищем. Влас Колыванов. А ещё дядька наш, тоже на днях к вам поехал, да запропал. Пётр Глухов. Он к вам вроде как наведывался раньше за шкурами.
– Так это, Пётр Алексеич-то? Конечно, знаю! Только это… Уехал он уже. А батюшку вашего, извиняюсь, не видели.
Повисла пауза, которую я тут же припечатал коротким, но веским словом.
– Врёт.
С момента появления старосты я приглядывался к нему под Аспектом Морока, и то, что я видел, мне категорически не нравилось. Мужик и правда был перепуган, и похоже, это было затяжное состояние. Но ещё – он что-то отчаянно скрывал, и появление гостей в деревне его пугало ещё больше. А ещё – он то и дело поглядывал в сторону сломанных ворот, на дорогу, будто ожидал кого-то.
От моего замечания он дёрнулся, будто получив пинка под зад, и попытался было изобразить возмущение. Но тут ему на плечо легла тяжеленная лапища Данилы, широкая, как лопата.
– Да ты не боись, Николай Макарыч, – прогудел младший. – Ты расскажи толком – что видел, что знаешь. Куда дядька Пётр уехал-то? Дома в Томске он не появлялся…
Староста затравленно огляделся, но поддержки ему ждать было неоткуда. В окнах ближайших домов временами можно было заметить движение, но выходить наружу пока никто не спешил. Да и вообще, деревня по-прежнему выглядела вымершей. Даже собак видно не было.
– Так это… Не домой он уехал. Он…
– Ну? Говори, говори, Николай Макарыч, не томи! – поторопил его Илья. – Мы торопимся.
– Вам бы и правда поторопиться, – проворчал Мысков, постепенно переходя на неразборчивый полушёпот. – Идите своей дорогой, не задерживайтесь тут. Особенно до ночи. В гиблое место Самусь превратилось, истинный вам крест. Многие уже отсюда уехали за последнее время. Мне самому-то деваться некуда, но будь моя воля – бросил бы всё и тоже в город сбежал…
– Да ты не отвлекайся, папаш, – поморщился Илья. – Мы ж тебя не о том спрашиваем. Где Глухов?
– С осокорцами ушёл, – сглотнув, выпалил староста. – Позавчера ещё. Они собирали всех, кто вызовется. Ихняя главная собирала помощь по всей округе, говорила, что зов с каждой луной всё сильнее будет, и чтоб остановить его, надо какой-то там круг выстроить. К полнолунию хотела успеть. А полнолуние – оно… Вот как раз сегодня ночью и было то.
– Главная? – переспросил я. – Кто-то на замену Меркула у них появился?
– А… Ну да. Недавно, с неделю назад. Откуда появилась – бес её разберёт. Вроде не местная. Хотя кто-то из стариков говорит, что вроде как видал её уже когда-то. Она Меркула искала, а когда узнала, что он погиб…
– Так, а с отцом нашим что? – перебил его Нестор. – Вчера он днём должен был к вам приехать. Он как раз Глухова искал.
– Д-да, я понял про кого вы, – испуганно закивал староста. – Похож на вас, только постарше… Он приехал с почтовой машиной. Машина еще застряла там в колее, они с шофёром пешком дошли, чтобы мужиков позвать, вытащить…
