Перед нами оказалась обычная, чистая комната: ни паутины, ни грязи, ни пыли. Но на небольшой постели лежала тускнеющая обгоревшая фигура. Кое-где мерцало пламя, словно под обуглившейся кожей неизвестного. На первый взгляд – это был именно мужчина. Или то, что от него осталось. Лишь посреди груди оставался неровный круг и всё еще виднелась светлая рубаха, нетронутая магическим пламенем.
Это было похоже на… плесень, что пожрала всё тело, но так и не добралась до сердцевины своей жертвы.
Ужасное, отвратительное зрелище.
Прижав ладони ко рту, сдержала крик.
– Как медленна и мучительна его смерть, как жестоко его проклятие… – задумчиво прошептала Варвара, входя внутрь. – Мара самолично поручила мне оберегать его покой когда-то, но я до сих пор не знаю, за что и кто его так покарал. А пареньку, кажется, совсем чуть-чуть осталось.
Памятуя о своем прошлом опыте, входила внутрь очень медленно, ничего и никого не торопилась трогать. Сначала убедилась, что надо мной ничего не довлеет: только необъяснимая тоска снедает душу, а запах паленой плоти вызывает тошноту.
– Почему же она не исцелила сама тех, кого сюда привела?
– Лада, она богиня, а не бабка-травница, чтобы ходить всех спасать, – возмущенно ответила домовица, будто я оскорбила Морену своим вопросом. – Это ведь вообще не ее круг обязанностей, то, что она сделала почти тридцать лет назад – великое чудо и дар каждому из гостей замка. Понятно, что, то – твоё испытание, и именно тебе определено спасти обреченных. Боги никогда и ничего не делают просто так – чем быстрее поймешь это, тем проще жить станет.
Такая себе логика, но ведь не поспоришь.
Клубок, что прячется в кармане длинной юбки, становится горячее с каждым моим шагом. Но вытаскивать магический артефакт я не тороплюсь.
Мысленно взывая к своей силе, я прошу совета, как понять, что именно делать, и как узнать, почему этот проклятый так пострадал.
Не хочу просто служить лекарством, мне любопытна каждая из историй, это кажется очень важным. Тут же чувствую странное довольство – я делаю правильные выводы. Решение приходит само собой, как и всегда – медленно подойдя, я аккуратно кладу свою ладонь на еще целую кожу на теле мужчины. И мир вокруг взрывается красками и звуками.
В моих руках хрупкое нежное девичье тело, что спрятано лишь под ночной светлой сорочкой. Оно дрожит, а белоснежная тонкая ткань стремительно алеет. Из груди еще совсем юной женщины торчит рукоять ножа, и она сжата в моей ладони. Поверх моей широкой руки лежат совсем тонкие бледные пальчики с аккуратными ногтями.
Нет сил оторвать взгляд от бледного заплаканного лица, по моим щекам тоже текут слезы. Когда девичья ладошка безвольно соскальзывает вниз, я аккуратно укладываю девушку на деревянный неровный пол. Всё во мне дрожит, а незнакомка напротив больше никогда не пошевелится.
Внезапно, дверь где-то сбоку с грохотом распахивается, и на меня летит пожилая женщина в странной одежде, часть из которой – просто объемные бусы.
– Что ты наделал?! – вопит она, падая на колени рядом с жертвой и хватаясь за голову. – Как ты посмел! Проклятый, проклятый! Гореть тебе в пламени возмездия вечно!
Она с ненавистью смотрит на меня, а затем с ее губ срываются злые слова на непонятном языке. Жар охватывает горло, а затем распространяется по всему телу. Я не борюсь со своей карой, я заслужила, заслужила…
Очнувшись в реальности в своем теле, отпрыгиваю от незнакомца. Подняв руки, испуганно осматриваю их – кажется, будто они все в крови, что никогда не будет отмыта.
