Ярослав перебил нетерпеливо:
– Максим, дай скорее телефон! Меня уже, наверное, в розыск объявили. Дед не знает ведь, что я тайгу поехал посмотреть. Прибьет меня моя мамочка, когда вернусь. Еще один непутевый в семье объявился!
Максим тактично отвернулся, пошарил по кастрюлькам, наложил с верхом в алюминиевую миску рисовую кашу со сгущенкой.
Дед отозвался мгновенно:
– Да, слушаю. Кто это звонит?
– Дед, привет! Это я, с чужого телефона. У моего зарядка села. Как вы там? Как бабушка? Как мама?
Но дед был, видимо, на взводе:
– К черту твои шуточки! Ты где сейчас? Только честно? В Москву решил поступать? Мы, что, разве против? А молчанием нас давить – это свинство! Мать собралась в Россию лететь в связи с твоим поступлением. Слишком много свободы тебе дали. Профукаешь год и загремишь в армию! Даю трубочку Инне!
Ярослав растерялся. Вот этой правильной, любимой мамочке, как деду, лапшу на уши не повесишь! Ей, точно, нужно было в следователи топать! Решил врать до конца.
– Ярослав, сынок, называй адрес, где остановился? Диктуй, я записываю.
Ничего не придумал умного, как ляпнуть:
– Да дома я. Документы по электронке скинул, и сижу на речке.
Короткая пауза, а потом опять удар под дых:
– Хорошо, диктуй названия университетов, факультеты, куда сдал документы. Во все четыре вуза сдал? Сколько факультетов выбрал? Ведь все моментально можно проверить….
Опешил, замолчал в растерянности и автоматически выключил телефон.
Через две секунды – звонок:
– Сын, допускаю, что тебя куда-то занесло с твоими очередными выкрутасами. Но прошу и требую: включи голову и без экспериментов. Я очень внимательно изучила правила приема. Двадцать шестого июля заканчивается прием документов в вузы, где учитываются только результаты ЕГЭ. А первого августа заканчивается прием оригиналов документов у тех абитуриентов, у кого достаточно баллов для поступления на бюджетные места. Это первая волна. Короче: двадцатого – двадцать второго июля я прилетаю в Россию, а ты ждешь меня дома. Понятно? Если не пройдешь на бюджет, мы оплатим твое обучение.
И эта чехарда с поступлением, этот властный голос человека, приказ которого он должен был автоматически исполнить, кинувшись, сломя голову, в любой, даже самый захудалый вуз, – ради чего?
Ради будущей непонятной профессии, какой-то фантастической карьеры, ради престижности своего имиджа – все это завихрилось в сознании и вырвалось стремительно непонятным упрямством и неожиданной резкостью:
– Мама, пойми меня правильно. Я не буду в этом году поступать в университет. И мои документы спокойно лежат дома в шкафу на верхней полке. Объясняю, почему я принял такое решение? Я иду осенью в армию, а через год, повзрослев и увидев жизнь совсем в другой плоскости, буду думать, что меня больше всего интересует и привлекает. И давай договоримся: дома я буду только после первого августа. Нам с тобой уже давно пора серьезно поговорить.
Мать несколько долгих секунд молчала, потом переспросила тихо, видимо, там, вдалеке у нее внезапно от неожиданности «сел» голос:
– Ярослав! Это твое окончательное решение? Хорошо, я прилечу первого августа, – и она сама выключила телефон.
Оглянувшись на Максима, который, забыв про кашу, слушал весь этот ближний диалог, Ярослав положил его телефон на край стола. Горло перехватило спазмом.
– Ну, друг, круто ты с матерью разговаривал! Моя мамаша меня бы по лавке размазала, даже на расстоянии. Это ты из-за отца на институте крест поставил? А если он вообще не появится?
