Даже когда я шел на первое свидание с Лизой, и меня окатила грязью из лужи проезжавшая рядом машина, я не скрестил пальцы, чтобы вычистить костюм, предстал перед своей любовью в несчастном, забрызганном виде.
Я приучил себя к тому, что мои руки не должны соприкасаться.
К моменту нашей с Лизой свадьбы я уже был ведущим программистом компании, руководителем проекта, карьера удавалась на славу.
Дочку мы назвали Анной – в честь моей бабушки, которую Лиза, к сожалению, знала только благодаря моим рассказам.
Для меня началась новая, неведомая ранее жизнь, она вся крутилась вокруг маленького создания, ставшего для меня центром мироздания.
Все рухнуло, когда Анне исполнилось три года.
Врачи твердили, что дело не в деньгах и не в их мастерстве и талантах, что ничто не способно остановить угасание…
Лиза стояла в коридоре, напротив двери в палату, уперев лоб в холодное стекло окна, закрыв глаза, не реагируя на мои слова и попытки обнять ее. Я зажмурился и решительно шагнул в палату, склонился над кроваткой, где спала опутанная проводами и трубками крохотная Анна и скрестил пальцы…
5.
Я проснулся рано, еще до будильника, сегодня был ответственный день – мы сдавали крупный проект заказчику, нужно было подготовиться, собраться с мыслями.
Все прошло успешно, потом я был вызван в кабинет Генерального, было обещано повышение. День прошел прекрасно! Я был очень доволен, но все портило, что мой коллега, с которым мы вместе работали над проектом три дня назад загремел в больницу с сильнейшим воспалением легких.
Меня распирало от желания поделиться с ним радостью, успехом, это была наша совместная победа.
Я шел к его палате по больничному коридору и вдруг, как в стену уперся, увидев у окна одиноко стоявшую женщину, которая уперлась лбом в холодное стекло окна и закрыла глаза, по щеке ее бежала слеза.
Я ощутил дрожь в ногах, дыхание сбилось, сглотнув комок в горле, я положил руку на плечо женщине.
Та встрепенулась, обернулась, посмотрела на меня, всхлипнула, прошептала:
– Ничего. Спасибо, – и ушла по коридору мимо меня.
На непослушных ногах я зашел в палату, напротив которой еще секунду назад стояла Лиза.
Анна лежала в кровати опутанная проводами и трубками. Она спала. В глазах потемнело, я схватился рукой за косяк двери, ноги стали подгибаться, но, стиснув кулаки, я поборол слабость, вышел в коридор и почти бегом бросился к выходу.
Такси поймал почти сразу и уже через двадцать минут входил во двор дома с ротондой.
Вера Николаевна была на своем посту на лавочке, скрывая лицо под вуалью.
– Вадим, вы опять ко мне?
– Да. Я требую объяснения.
– Я вам все в прошлый раз объяснила. Опять эти проблемы с стиранием воспоминаний!
– В этот раз было не так. Я четко формулировал, что я требую, что я хочу!
– Вадим, Вселенная не человек, он живет по своим законам, она действует по своим правилам. Она прежде всего заботится о тех, кому дала дар общения с ней. Она решила вашу проблему, оградила вас от волнений и переживаний по поводу того, что вам не подвластно.
– Но это подвластно ей! Смерть еще не вступила в свои права, и не пришла старость, как неизбежный финал жизни! Я требовал другого!
– Вселенная, если есть выбор, выбирает то, что для нее проще. Это естественно. Что же делать с этой проблемой организации мужской памяти. Что-то надо подправлять.
– У нее, говорите, был выбор! Я лишу ее этого выбора, ей со мной не справиться! – я выскочил из двора, такси, как договаривались, ждало у ворот.
