В это время в холодильнике пошевелился один из инсектоидов и замер. Барбос с Бетти отскочили от холодильника, а Сеолина попыталась их успокоить:
– Эй! Не надо так нервничать. Они спят… Скажите, что вы во сне не шевелитесь.
– Я, пожалуй, пойду домой. – произнёс Барбос: Я сделал, что от меня требовалось. Был рад помочь.
– Я тоже домой. – произнесла Бетти: Тем более, что мне с Барбосом по пути.
Мой папа пожал руку Барбосу и подержал за руку Бетти:
– Спасибо, что нам не отказали.
Сеолина тоже их поблагодарила и те ушли домой. Сеолина смотрит на холодильник:
– Как думаете, получится?
– В теории, да. – задумчиво произнёс отец.
На следующий день, пока я был в школе, папа закатил кровати в одну из свободных комнат, купил в аптеке необходимые препараты для хранящихся в нашем холодильнике инсектоидов, отнёс их на подготовленные кровати и вставил капельницы. Стоит в комнате и смотрит на результаты своей работы. Не тот, что он проделал сегодня. Этим инсектоидам он лично редактировал геном со времён зарождения в яйцах. Теперь это большие, но неумные существа. Пора бы уже дать его творчеству покинуть лабораторные стены и стать чем-то более полезным на благо обществу. Он долго думал, что сказать в разговоре с Виктором Леонидовичем. Потом взял в руки телефон и позвонил ему:
– Виктор, привет дорогой! Как здоровье?
– Пока дышу. – ответил тот.
– У меня к тебе есть разговор.
– Весь во внимании.
– Ты не мог бы вечерком ко мне домой заглянуть? Это надо показывать…
– Хорошо, загляну. Во сколько?
– Давай часов в семь.
– Договорились.
– Тогда жду…
Затем папа позвонил на телефон Сеолине:
– Сеолина, здравствуйте.
– Добрый день, Владислав Андреевич.
– Ради бога, просто Влад… Я не отрываю от работы?
– Ради Вас, можно и отложить дела. Что-то срочное?
– В семь вечера ко мне придёт доктор, который вылечил Бетти. В юности он учился на хирурга. Но больше мне и довериться не кому. Хотелось бы, чтобы Вы с Халилой тоже подошли к этому времени. Больше народу, больше шансов, что он согласится.
– Конечно. Мы такое не пропустим.
Вечер. Халила с мамой у нас в гостях. Сидим в комнате с инсектоидами на кроватях. Халила подошла к окну, и нервно постукивает пальцами по подоконнику. Подхожу к ней:
– Доктору может не понравиться твоё нервное состояние…
Пальцы сразу остановились. Папа глянул на меня и улыбнулся. Раздался звонок в дверь. Отец сам пошёл открывать и вернулся в комнату с Виктором Леонидовичем. Как только глаза врача упёрлись в кровати с лежащими в них инсектоидами с капельницам, он приподнял руки:
– Эй, нет! Я не занимаюсь продажей органов.
– Витя, ты не правильно понял…
– Мне их предстоит оживить?
– А вот это как раз не обязательно…
– Тогда, я ведь всё правильно понял?
– Видишь вот эту милую даму. – папа указал на Сеолину: Нужно сделать пересадку органов размножения от них к ней…
Доктор посмотрел на Сеолину, опустил взгляд на лежащего инсектоида:
– Кто эти бедняги?
– Это плоды моих экспериментов… Я ими честно занимался в лаборатории, там где работаю.
– Украл?
– Нет. Начальство само дало их увезти… На совсем, с концами…
Доктор упёрся взглядом в ладонь инсектоида и взял её в руки:
– Тут пять пальцев, а не четыре…
– Да. Теперь ты веришь, что это не обычные инсектоиды?
– Но…
Папа сразу перебил:
– Без «но»… Я знаю, что ты хочешь сказать. Они не разумные…
Доктор потёр себе шею:
– Но тут же двое…
– Я вторая. – подняла руку Халила.
