– У меня получилось, у меня наконец получилось!
– Что получилось? – спросила Даша.
– Я научился силой мысли переворачивать страницы книги!
Даша зашла в комнату, и закрыла форточку, из которой сильно дуло.
– Это сквозняк переворачивал твои страницы, а не мысли! – улыбнулась девочка.
Саша, опустив голову, снял свою странную конструкцию с головы и медленно сел на стул.
– Эх, жалко. А я уже думал, что я изобрел прибор для телекинеза.
Даша взяла Сашину руку в свою и сказала:
– Смотри, чтобы переворачивать страницы прибор не нужен!
И, не касаясь руками книги, они вдвоем пролистали ее от корки до корки.
– Подожди, ты опять мне показываешь какой-то фокус?
– Нет, это не фокус! Это волшебство!
– Как же волшебство, – раздался недовольный голос кота. – Ты мне колбаски так нарежь не прикасаясь к ней, тогда я поверю, что волшебство. А так обыкновенный фокус, что я фокусов не видел что ли?
Но Даша только улыбнулась и достала все свои вещи из рюкзака Саше на стол.
– Ну что? Приступим?
– Ты принесла. Ура! Сейчас я тебе покажу, как нужно управлять поведением жуков.
И Саша, довольный, опять надел на голову свою конструкцию, а кот, сидящий на окне, глубоко вздохнул и сказал:
– Сегодня не мой день. То страницы переворачивают, то мысли жуков читают. А мои мысли про колбасу кто-нибудь из вас слышит? Эй, народ. Про колбасу! Пойду лучше на балконе посижу, мне что-то покоя захотелось.
Но мальчик и девочка увлеченно гонялись за жуками по комнате, так как Сашин прибор никак на них не подействовал. Но от этого было еще веселее, и дети бегали как сумасшедшие, пытаясь их словить и опять засунуть в коробок.
На балкон рядом с рыжим котом присел пролетавший мимо ворон. Они посмотрели друг на друга, и кот спросил у птицы:
– Как дела, Иннокентий? Откуда и куда?
– Да вот спешу на новую свалку, поговаривают, что туда просроченные сосиски выбрасывают, – ответила птица.
– Нет, просроченное это не ко мне, – облизывая лапу, ответил кот. – Я люблю свежее.
– А я так просто обожаю, с плесенью! Какой изысканный вкус! – замахал крыльями Иннокентий.
– Ну с плесенью я могу к примеру только сыр съесть. Но повторяю: с благородной плесенью, – мяукнул кот.
– А разве есть не благородная? По-моему, если плесень, то она и есть плесень! Это просто людишки придумали благородная, не благородная. Как не будет чего есть, все в ход пойдет, помню, как-то в коровнике…
– Хватит уже мне про этот коровник рассказывать, у меня потом от твоих разговоров несварение желудка, – прервал птицу Рыжик. – Ты лучше скажи, как поживает твой прадедушка? Что-то я его давно не видел.
– Жив-здоров, он переехал на новое дерево. Нашел себе дуб в лесу такого же возраста, как и он сам, и отказывается возвращаться назад в стаю.
– Ох, и привередливые эти старики, – подтвердил кот. – Ему всего-то сто пятьдесят лет, а ведет себя как сорокалетний мальчик. Как увидишь его передай привет, я к нему как-нибудь загляну, проведаю. Давно не виделись, с того самого дня, как он наши ложки…
– Какие еще ложки? – удивился ворон.
– Да никакие, это я так, лишнего сболтнул, ты это, давай. Пока! Мне и самому уже идти нужно, я совсем забыл об одном важном деле, – сказал кот и прыгнул через открытую форточку в окне с балкона обратно в квартиру.
А ворон Иннокентий, поправив перья на крыльях и громко каркнув, полетел дальше в поисках новой свалки, на которую по слухам, вот-вот должны привезти просроченные сосиски.
