Смотрел на каменный Азов.
Уйдя в обитель вдохновенья,
Хотелось петь, не зная слов!
Стояли рядом все родные:
Отец шутил и хохотал.
«Все стены мощные, большие!» —
Фрол в удивлении кричал.
Отец не раз еще их сводит
В Азов великий, грозовой.
Гроза войны там часто бродит.
Всего пять лет там жил покой.
19.
Пять лет Азов был сердцем Дона!
Мурад четвертый в гнев упал!
А царь Руси, с помостов трона
В Азов припасы посылал.
При этом, он турецким «ханам»
Писал «невинное» письмо,
Где говорил, что очень надо
Сгубить казачье ремесло.
Просил в письме он и прощенья,
Ведь казаков он не сдержал.
«Пускай не ждут они спасенья!
Прости, Мурад. Я все сказал».
И после писем, извинений
Весь Крым поднялся на дыбы!
Татары шли без опасений…
Все шли к Азову для войны.
Казак Донской готовил порох,
Свинец для пулей запасал.
Ловил он слухов мерзкий шорох,
Врага с усмешкой ожидал.
20.
Проклятьем Дона были войны.
На нем взросла казачья рать.
И дар кровавый, беспокойный
Еще и учит выживать.
Науку смерти постигая
Еще с отроческих годов,
Донское войско, побеждая,
Растило крепких удальцов.
Казак простой хворал без боя…
Спартанский дух в нем жил всегда.
Болел без русского раздолья,
Любил азарт и вкус вина.
Казачья кровь горела лавой —
Душа – наружу, правду в глаз!
Донской народ искрился славой —
В крови сверкающий алмаз!
И вновь война завыла волком,
Вспорхнула стая воронья.
Кровавый пир ведется с толком…
Вкушают плоть и кровь с меча.
21.
Судьба любила поиграться
С народом сильным, волевым!
Вот вновь пришлось с Мурадом драться
Российским соколам степным!
И каждый день звучали крики
Из уст израненных мужей.
В боях смеялись смерти лики.
Она блуждала средь людей.
Хоть пули были на исходе,
Хоть порох весь и прогорел,
А рой врагов был на подходе,
Но наш Казак был сердцем смел!
Он бился с честью, за свободу
И за Азовский теплый край.
Ругал он турок и невзгоды!
«Давайте, братцы, запевай!»
Кричал в бою отец Степана
И песню громко запевал,
И шашка с порохом сверкала,
Круша Османский гордый вал.
22.
Стоял Азов непокоренный —
Сдаваться туркам не желал!
Царил здесь пир! И, опьяненный
Страданьем, дьявол кровь вкушал!
Стена врагов, как слой металла
Была прочна. Сплошным дождем
Орда из турок прибывала.
Царь не желал помочь огнем.
Лишь небо темное смеялось
Над храбрым сердцем казака…
Удачи, сил не прибавлялось.
Росла лишь численность врага.
Царь предал вольности Донские,
И битве той он не мешал.
Азов сковало вдруг бессилье,
Но камень стен его дышал!
И вновь бог войн напился крови,
И вновь хор криков смёл мечты
О лучшем будущем без боли
Под сенью собственной избы…
23
Отбили город ненадолго
Свирепой воли храбрецы.
Всё поле брани вдруг умолкло.
Пошли со слухами гонцы…
И праздность тихая дышала
В суровом круге казаков.
Война пока не откричала —
На миг лишь скрылась с берегов.
Но вновь напал Мурад на город,
Мне сечи той не описать —
Огромной ратью хлынул ворог,
Желал он крови поклевать!
Турецкий флот в бою нагрянул,
Но дух казацкий не сломил…
Бог брани вновь наполнил чару
И славы пламенной вкусил.
«Они не люди! Это звери!» —
Кричали турки у костров.
Войска их сильно поредели
В клыках отваги казаков.
24.
Азов держался, но недолго!
Великий царь писал приказ —
«Турецкой силы слишком много!
В крови утопит она вас!
Война нам с Турцией – помеха!
Поляки сверху нас теснят.
Не ждите вы в боях успеха!
Для них вы – сборище ягнят!
Нам выход к морю очень нужен,
Но мы не сможем победить!
Наш мир и так уже остужен
Велю я вам всем уходить!
Гордыня терпкая погубит
