Я от жизни устал, мне всё так надоело.
Что готов умереть, чем так жить неумело.
Ну, а кто я такой? На пути моём – стены.
Я – пожизненный раб КэГэБэ и системы.
Хоть работай, хоть нет, это мало что значит.
Всё равно весь твой труд под хвостом замаячит.
Нет законности, прав, у раба-офицера.
И Москва для меня не направит курьера.
Всё в руках командира – и финансы, и власть.
Вот используя власть он и кушает всласть.
Будешь ждать ты квартиру больше дюжины лет.
А они получают и не жжет партбилет.
В магазин он не ходит, а в квартирах уют.
Дефицит всей планеты прямо с базы везут.
И никто им не скажет этой правды в глаза.
Разве только проблеет из загона «коза».
Но язык тот «козлиный» командир не поймёт.
Ведь признать не захочет, что ворует и врёт.
Подхалимы – всё лижут, а «сексоты» – стучат.
Жаль, рабы-офицеры всё молчат и молчат.
Ну, когда же ударит перестройки гроза?
Ну, когда же откроет прокурорам глаза?
Почему не осудят всех чванливых чинуш?
Дух былого застоя выползает, как уж.
И у дойной коровы пьёт опять молоко.
И ползёт на высоты, где достать нелегко.
Пробудитесь, народы! И откройте глаза.
Расшифруйте дословно, что там блеет «коза»?
А она ведь всё знает, и она не молчит.
Но в закрытые двери лбом напрасно стучит.
Мы рабы-офицеры, как и были, без прав.
А у боссов, что выше, не меняется нрав.
Растоптать, опорочить, разлучить, наказать,
А на жалобы, слезы им, увы, наплевать…
Вот и рушатся судьбы и уходит семья.
Только смерть нас избавит от судьбы бытия.
24.01.1991.
