Мужеподобная широкоплечая Галя, сжав кулачищи и постучав ими друг об друга, добавила:
– И с крутым характером!
К сожалению, некоторым ученицам никак не удавалось раскрепоститься, и, чтобы решить эту проблему, перед приходом учителя танцев Лиза стала включать современную танцевальную музыку и вместе со всеми лихо под неё отплясывала.
Основываясь на прежнем опыте, она стала обучать своих подопечных: ходить по подиуму, держа прямую осанку. Сначала у её учениц ничего не получалось. Они, то горбились и сутулились, то чудовищно вращали бедрами, то двигались вприпрыжку. При этом у одних женщин во все стороны болтались руки, другие клали их в карманы, а некоторые держали за спиной, сцепив пальцы замком. Лизины ученицы очень старались двигаться по прямой линии, поэтому постоянно смотрели себе под ноги, отчего нередко спотыкались и падали, натыкаясь друг на друга и препятствия в виде стола и стульев. Один раз тяжеловесная повариха, не удержавшись на высоких каблуках, рухнула на сидящую у импровизированного подиума Лизу.
– Вы меня чуть не раздавили! – застонала Лиза, выбираясь из-под толстухи.
– Наша красота требует Ваших жертв! – не моргнув глазом, выкрутилась повариха.
Ещё хуже дело обстояло с мимикой. Одни ученицы вышагивали по подиуму с вытаращенными от ужаса глазами, другие – с выражением глубокой скорби на лице, а третьи – с натянутой и кривой улыбкой. Под руководством Лизы женщины занимались растяжками, йогой и другими гимнастическими упражнениями. Нелегко было и самой Лизе, поскольку за последние годы она поправилась и уже давно не занималась спортом. Выполняя спортивные упражнения, Лиза отчетливо ощущала, как кости у неё скрипят, колени дрожат, руки-ноги не гнутся, а после множества наклонов спина не разгибается в пояснице. Однако это её не останавливало. Лиза понимала, что не только её ученицы должны стать красавицами, но и она сама тоже, причем в первую очередь, чтобы стать примером для остальных.
Глава 3.
Большие перемены наступили и в жизни у Кости.
– Вот что, мой хороший: от материальных проблем не убежишь и не спрячешься, даже в моей квартире! – сказала мать через неделю после его переезда. – Хочешь ты или нет, но придется тебе зарабатывать больше!
– Ума не приложу, как это сделать, – развел руками сын.
– Как, как… как все нормальные люди, – ответила Надежда Викторовна, – чтобы больше зарабатывать, надо больше работать. Иначе твоя жена настроит детей против тебя, и никому от этого лучше не станет.
– Конкретно, что ты предлагаешь?
– Есть у меня один вариант, но понравится тебе это или нет…
– Ты же знаешь, я не белоручка!
– Ладно. Могу устроить тебя в нашем дворе дворником. А что? Технически эта работа несложная, за два дня освоишься. К тому же работать можешь в любое удобное для тебя время – вечерами после основной работы и в выходные. Ну что, пойдешь в дворники?
– Пойду! – насупившись, буркнул Костя.
Он действительно очень быстро освоился с этим новым для него видом труда и даже утверждал, что в дворниках ему нравится.
– А что? Мети себе и мети… – сказал Костя матери. – Никакой головной боли, и ответственность минимальная.
Рабочий коллектив оказался доброжелательным и неконфликтным, правда, в большинстве своём, пьющим. По этой причине при входе в каптерку нужно было сразу же включать свет, иначе можно было об кого-нибудь случайно споткнуться. Однажды Костя этого не сделал и шагнул в темноту, надеясь на ощупь отыскать мётлу. Он тут же споткнулся об спящего на полу мертвецким сном дворника. По инерции Костя отпрыгнул в сторону, а в следующую секунду грохнулся на дворника, лежащего на диване. Нащупав у себя под ягодицами чью-то голову, он так испугался, что вскочил с дивана как укушенный, бросился к двери, но наступил на бутылку и покатился на ней по полу, как циркач, а потом наехал на лежащего на полу дворника и наступил ему на руку. Тот очнулся, обвел каптерку мутным взглядом и, что-то прохрипев, шарахнул кулаком по стоящим у стены лопатам. Одна за другой они стали падать, задевая остальной уборочный инструментарий. Последними упали грабли. Когда их металлическими зубьями ударило по голове лежащего на диване дворника, тот моментально проснулся и, выпучив глаза, заплетающимся языком прохрипел:
