Присутствующие удивлённо переглядываются.
Геннадий Ашотович:
– Иван Иванович, что касается двигателей, то многотопливные дизели известны уже довольно давно. Что касается двигателей на сырой нефти… Если перед нами будет поставлена такая задача, мы, конечно, ею займёмся.
– И как вы оцениваете возможность создания двигателя на сырой нефти в ближайшие годы?
– Сергей Сергеевич (Геннадий Ашотович обращается к одному из стариков со звездой Героя на лацкане), что мы можем ответить?
Сергей Сергеевич (с трудом поднявшись):
– Докладываю… Требуется нормальное финансирование и три года.
Так же с трудом Сергей Сергеевич и садится.
Геннадий Ашотович:
– Вот, Иван Иванович, вы слышали ответ на Ваш вопрос. Сергей Сергеевич – один из лучших, российских «двигателистов». Так я продолжу мой обзор?
Иван Иванович кивает головой.
Геннадий Ашотович:
– Следующая важная проблема, которой мы непрерывно занимаемся – уменьшение численности экипажа за счёт глубокой автоматизации управления всеми операциями. Сегодняшняя наша цель – экипаж из двух человек, а в перспективе – из одного человека.
Иван Иванович (в сильном изумлении):
– Постойте, постойте! Подводная лодка с экипажем из двух человек – я не ослышался?
Геннадий Ашотович (в замешательстве):
– Иван Иванович, я рассказываю Вам о танках. Ведь мы же танкостроители. Или Вы хотите нас перепрофилировать?
– Позвольте, где я нахожусь? Это НПО «Маяк»?
– Ну конечно!
– Но я хотел посетить конструкторское бюро по подводным лодкам! Вадим, куда ты меня привёз?
Присутствующие начинают переговариваться – кто с недоумением, кто с улыбкой.
– Иван Иванович, очевидно, у нас с Вами произошло небольшое недоразумение. Мы, танкисты, называемся НПО «Маяк» имени Ленина, а подводники – просто ЦКБ «Маяк». Это наши соседи, их территория – через дорогу. Она хорошо видна из этих окон.
Иван Иванович молчит и смотрит на свои лежащие на столе и стискивающие друг друга руки.
Потом медленно говорит:
– Господа! В первую очередь я приношу свои извинения за очевидный сбой в работе моего аппарата. Виновные понесут наказание. Я крайне огорчён. Очевидно, что сейчас нам следует прекратить совещание и расстаться. Для справки, инспекция именно вашего предприятия запланирована мной на конец года. Прошу сообщить прессе, что встреча экстренно прекращена по причине моего нездоровья.
Иван Иванович выезжает с территории НПО «Маяк». Он крутит головой и с силой дёргает воротник рубашки, освобождая шею. Он шепчет:
– Господи, стыдобища-то какая… А дойдёт до Михаила Петровича… Журналюги-акулы обязательно разнюхают… Проболтается кто-нибудь… Что за чёрная полоса… Чуть не убился на шоссе, потом эта публикация при Веру… Отношения с ней совсем разладились… С лестницы упал – весь в синяках… Теперь вот сегодня! Ну надо же такому случиться! …Что за девушка… Чудо!… Оля… Олечка…
Зал ресторана. За столиком в одиночестве сидит Иван Иванович. Он с задумчивым видом потягивает что-то из бокала. К столику подходит очень импозантный и солидный мужчина.
– Иван Иванович, разрешите представиться – Шауров. Вы назначили мне встречу.
– Очень приятно. Пожалуйста, присаживайтесь.
Шауров садится.
Иван Иванович:
– Мне рекомендовали обратиться к Вам, как к лучшему адвокату Москвы по бракоразводным делам.
– Рекомендация – безусловно, лестная для меня. Уж и не знаю, от кого она исходит. Но, логика подсказывает, что «Москвы» – значит и всей России, не так ли?
