Кустарник скрывал в себе низину, куда бандиты спустились, сочтя это место подходящим для последнего пристанища. Теперь мы были достаточно близко, чтобы слышать их разговор, чему распологала и полная тишина, нарушаемая лишь грохотом товарного состава на перегоне в двух километрах от нас. Один из бандитов светил маленьким карманным фонариком, направляя луч в лицо связанному, а второй заставил его рухнуть на колени.
– Погодь, он чет балабонить хочет, – произнес один из них вальяжным, блатным тоном, и вынул у связанного изо рта кляп.
– Мужики! Мужики! – тут же затараторил тот, – Погодите! Я все достану!
– Слышь, мужики в поле пашут, козел! – ответил второй бандит, в руках которого была лопата, и пнул связанного ногой.
– Братаны! Не надо! Я верну все! – не унимался тот.
– Тебя Цепеш предупреждал не крысить? А ты за черта последнего его держать вздумал. Братанов нашел, нах, – процедил первый и, вытащив из-за пазухи пистолет, щелкнул затвором, – Уроком будешь для остальных, таких же ушлепков, как ты.
Он вскинул пистолет и выстрелил связанному в голову. Мы одновременно вздрогнули от неожиданно громкого выстрела, и я почувствовал, как волна мурашек пробежала от пяток до самой макушки, заставив волосы шевелиться. Второй бандит прочистил ухо, которое ему, видимо, заложило, и недовольно посмотрел на первого.
– Мля, ну ты и мудак, Валера, – выругался он.
– Че? – недовольно переспросил тот, – Ты с ним перетереть еще хотел?
– Перех..еть, придурок, – он сунул своему товарищу лопату, – На, теперь сам и копай, деятель.
Тот, поняв, что сглупил, выматерился от души и пнул труп носком кроссовка.
– Слышь, может снегом закидаем, да и ну его на хер? – с надеждой спросил он.
– Сказано, шоб не нашли, – возразил первый, – А ты подснежник сажать предлагаешь.
Первый, выдав очередную матерную тираду, принялся долбить лопатой мерзлую землю, а второй зашагал в нашу сторону, на ходу расстегивая ширинку. Я дернул сидящего рядом Аршама за куртку, а он потянул за собой Колю, и мы, стараясь не шуметь, выбрались из кустов, и припустились бежать обратно к нашей пирамидке. Сердце от волнения колотилось так, что в ушах стоял постоянный гул, а собственное дыхание слышалось будто через трубу.
Вскоре мы добрались до кучи мусора и рухнули в снег, переводя дыхание. Всех троих трясло от избытка адреналина, и около минуты мы молча переводили дух. Первым заговорил Коля, озвучив общую мысль, терзавшую нас троих:
– Что будем делать?
– Валить отсюда надо, – ответил Аршам и я согласно кивнул.
– Надо, – сказал я, подбирая с земли палку.
Честно сказать, в тот момент я не совсем соображал, что делаю, и исходил лишь из одной мысли, что это мой единственный шанс. Намотав на конец палки какую-то тряпку, что валялась здесь, я поднялся и зашагал в сторону "девятки", дожидавшейся своих хозяев.
– Ты че, Витек? – недоуменно спросил Коля.
– Щас, щас свалим, – заверил я, не сбавляя шаг.
– Во балда, – пробормотал Аршам, до которого дошло, что я задумал, – Ты че, нафига?
Коля тоже догадался, что сейчас произойдет, и взбежал на небольшой холмик, с которого был виден край пустыря и кустарник.
– Давай быстрей, пока никого, – стараясь не кричать, произнес он.
Я открыл лючек бензобака и свинтил крышку, которая оказалась незапертой, словно очередное подтверждение тому, что сейчас мой лучший шанс накормить жаждущего огня зверя, сидящего во мне. Конец палки с намотанной тряпкой нырнул в бензобак и вынырнул обратно, распространяя запах бензина.
