Принимая на работу, администратор сказал:
– Стажировку отработаешь бесплатно – три дня.
Я согласилась, не представляя унылой перспективы.
В первый день мне выдали безумно грязную униформу. Пришлось надеть её скрепя сердце. Ведь работа мне необходима. У меня был красивый маникюр, длинные ногти. Заметив, администратор принесла большие ножницы, протянув их, сказала:
– Состригай при мне! Быстро!
С маникюром пришлось расстаться, глотая слёзы. Да, я прекрасно понимала: маникюр не главная потеря сейчас. Всё, что окружало меня, включая грязную униформу, колпак на голове, огромные и тяжёлые ножницы в руках, вызывало негодование. Я чувствовала себя узником.
Началось самое интересное. Через каждые 20 минут в течение дня меня ставили на разные участки зала. Сначала отправили убирать со столов грязную посуду. Тяжёлые подносы с чашками, тарелками и недопитым чаем в чайниках еле могла утащить. К тому же меня постоянно торопили, требуя убирать активнее.
Затем выдали швабру и отправили в туалет мыть его за каждым посетителем. Я терпела, стиснув зубы. При входе в кафе убрала урны и почистила их – процесс на грани дозволенного. Пришлось вытерпеть очередное поручение администратора. Следующее задание – срочно идти на мойку мыть посуду, один посудомойщик не справляется с объёмом работы. Чашки периодически разбивались, выпадая из рук; на мокром полу скользко, приходилось балансировать; духота довела до полуобморочного состояния. Сущий ад, а не работа! Хотелось всё бросить и уйти.
После мойки меня позвали жарить блины на раскалённых блинницах. С непривычки, пока раскатывала тесто по блиннице, на моём запястье образовались ожоги. Как ни старалась держаться, слёзы опять потекли по щекам.
В конце рабочего дня заставили драить напольную плитку между выступами, дабы вместо серого цвета затирка между плитками побелела. Выдали ядерные средства для чистки, от использования их была резь в глазах.
…Я переоделась из униформы в свою одежду, честно выдержав полноценный бесплатный стажировочный день с 8:00 до 22:00, пусть со слезами на глазах, но вытерпев.
Закрыв дверь кафе, еле дыша и держась на ногах, я остановилась на минутку, вдохнула чистый весенний воздух ночного Питера. Ноги, руки, спину ломило от усталости. Так хотелось покоя, забраться в постель и уснуть…
Пошёл тоскливый дождь. Я поползла к метро под проливным дождём, в слезах, в полном отчаянии от обретённого мной места работы.
Чувствовала себя настолько униженной, разбитой, хотелось всё бросить и уехать к маме, но отступать нельзя. Запрещено сдаваться – равносильно шагу назад, поражению! Я шла по дороге, успокаивая саму себя, приговаривая:
– Вот увидишь, Лира! Всё сложится благополучно! Не сдавайся! Твоя мечта ближе, чем ты думаешь!
Наступил следующий день. Всю дорогу до кафе я настраивала себя. Сейчас главное – вытерпеть ещё два дня, выдержать очередную карусель ада, получить работу.
Администратор, приказав надеть дождевик, отправил на улицу чистить урны и подметать перед входом в кафе. Затем меня завели во внутренний двор, где был запасной вход, им пользуются только сотрудники. Выдали шланг, показали на зелёный большой мусорный контейнер на колёсиках, куда выбрасывают отходы, весь габаритный мусор, и сказали мыть его. С отчаянием посмотрела на контейнер. Оттуда неприятно пахло, скорее всего, пищевыми разлагающимися отходами.
Я тактично сказала:
