Счастье для богов - страница 23

– Ха-ха-ха-ха! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! – безумно смеялся спартанец и посматривал на маленькую девочку, которая явно выросла с того раза, как он видел ее утром.

На вид она выросла где-то так, как если бы живой ребенок вырос за год. Можно сказать, что ей на вид теперь было полтора года. Она не только проснулась и выросла, но и выбралась из кроватки-корзинки, которую давно сделал робот. Сейчас она ползала по матрасу, иногда пытаясь подняться на ноги, смотря на робота и радуясь его появлению. Ее кожа так и не изменилась, все та же ярко-серая, но теперь у нее были и волосы аж до груди. Волосы у нее имели ярко-белый цвет, как молоко. Девочка показывала на онемевшего робота рукой, выкрикивала ему что-то неразборчивое, совсем как обычный ребенок. Девочка подползла к краю кровати и попыталась сползти вниз, робот встал, подбежал и аккуратно взял ее на руки. Она тянула к нему свои руки, улыбалась и пищала что-то. Вблизи робот подметил еще одну ее особенность. Радужки ее глаз были полностью черные без какой-либо текстуры, а зрачки белые и склеры тоже полностью белые. В своей необычности девочка уже не особо удивляла робота. Она просто была особенная, и спартанец будет оберегать ее во что бы то не стало. Так он не будет одинок. Робот положил ее в детскую корзинку.

«И что? Теперь она будет хотеть есть? На такой случай я уже натащил из магазинов фасоль, мед, соль, сахар, рис. Из этого даже можно что-то сделать, но не буду пока торопиться, к тому же детям плохо подходят эти продукты, а молока у меня нет, в магазинах оно все уже в пыль обратилось. Я уже по этому поводу не волнуюсь.» Девочка все веселилась, должно быть, радовалась прибытию спартанца, и ему было приятно так это расценивать.

– Она видит во мне отца? Может быть, маму… Говорят, что кого дети видят первым с рождения, к тому и привязываются.

Оставшееся время сегодня робот проводил вместе с девочкой. Он дал ей детскую одежду, которую с трудом когда-то нашел. Давал ей мягкие игрушки, которые еще до этого принес домой. Девочка брала их в руки, трясла ими, бросала их. Спартанец смотрел за этим и радовался. Он завел шкатулку, которую тоже нашел в одном из магазинов, девочка удивилась музыке. Весь день она была энергичная, веселая, как будто и сама ждала своего пробуждения. А ночью стала сонной и уснула прямо на кровати. Робот совершенно не понимал ее организма, но будить ее не стал. И сейчас она спала, как обычный человек. Осталось только понадеяться, что вскоре она проснется.

Рано утром, когда еще было темно, девочка вышла из сна и начала снова ребячиться. В этот раз робот решил не выходить надолго на улицу, а заняться ребенком. Большую часть времени он играл с девочкой в игрушки, которые могли развивать ее мышление. Называл вещи своими именами, чтобы она могла обучаться человеческой речи. Приподнимал ее так, чтобы она не ползала, а начинала ходить ногами. Она уже чисто внешне вошла в тот возраст, когда дети начинают ходить.

Проходили дни и ночи. Девочка все лучше начинала ходить, осмысленнее взаимодействовала с вещами. Робот разложил на первом этаже дома тряпки и ковры для удобства ребенка, убрал все острые вещи, все вещи, которые ребенок может запросто проглотить. И, как спартанец и предполагал, девочке не нужен был ни туалет, ни еда – вообще ничего, возможно, даже кислород. За все то время, что робот существовал в этом новом мире, уже несколько раз температура падала до особо низких значений, достигающих -20, несколько раз начинался буран, но девочка вообще никак не реагировала на холодную температуру и на теплую тоже. Притом ее тело всегда держало то же тепло, что и у обычного человека. И все же девочка дышала, иногда плакала по пустякам, выделяя слезы, которые робот, однако, не мог проверить на состав. В любом случае спартанец уже давно решил, что ее он так просто из-за всех странностей не бросит. Наоборот, в таком мире это даже намного лучше, когда твоя дочь не нуждается в еде и других потребностях. Скорее всего, если б это был обычный человеческий ребенок, он уже умер бы.