Дробно дыша, со скрипами поднимаю и опускаю грудную клетку, успокаивая собственное желание. Член на грани разрыва. За те несколько минут, что ласкал её, едва не кончил.
Вынимаю руку из её трусов и одёргиваю подол. Возвращаю на место бретельки. Выныриваю из салона, только чтобы поправить ноющую эрекцию и убедиться, что никто из соседей не видел произошедшего на заднем сидении Бэхи.
Не то чтобы меня сильно заботило их неодобрение, но не хотелось бы, чтобы настучали хозяйке квартиры. Не до поисков нового жилья сейчас.
Заглядываю в салон в надежде, что Ди хоть немного пришла в себя после оргазма, но она всё в той же суматохе. Тянусь к ней, чтобы поднять на руки, и девушка тут же оборачивает предплечьями шею, тыкаясь в неё носом.
Всего на секунду прикрываю веки, позволяя себе представить, что она понимает, что делает. Сознаёт, что рядом с ней я, а не её ментяра. Что этот контакт для неё так же важен, как и для меня. Всего мгновение я позволяю ощущениям обманывать мозг.
Даже в лифте продолжаю прижимать к себе свою любимую девочку, без конца пощипывающую губами кожу и оставляющую поцелуи на шее и плече. Мурахи сползают вниз от её близости, запаха, касаний, дыхания. Мотор разбивается о рёберную клетку. Диана всасывает в рот кожу в том месте, где ощутимее всего пульсирует кровь.
– Мне мало… – шепчет, оставив ещё один засос.
Зажмуриваюсь, чтобы не видеть наркотических вспышек в её глазах.
– Скоро станет легче. Обещаю, малышка.
– Хорошо. – робко соглашается она, но не перестаёт двигать губами.
Отвезти её в больницу и сделать промывание было бы верным решением, но я не делаю этого по нескольким причинам.
Первая состоит в том, что я не хочу, чтобы её вообще хоть кто-то в таком состоянии видел. Чтобы вот так раздевалась перед кем-то и требовала секса.
Вторая же, самая эгоистичная и выгодная для меня. Использовать этот шанс. Да просто провести с ней эту ночь, пусть даже она не даёт себе отчёта в своих действиях и поведении. По-скотски, знаю, но отпустить её сейчас не могу.
С порога несу Ди в ванную и включаю в душевой воду комнатной температуры. Шагаю вместе с ней в кабинку, даже не раздеваясь. Дикарка визжит, возмущается, кричит и матерится, выдираясь из моих рук. Прибиваю её к себе так крепко, как только возможно, чтобы удержать на месте, но при этом не навредить. Вожу ладонью по спине и мокрым спутавшимся волосам, второй удерживая на месте. Когда понимает, что вырваться не получится, прячет лицо у меня на плече и шуршит:
– Мне холодно… Мокро… Не хочу…
– Знаю, Котёнок. Так надо. После этого тебе полегчает.
Она начинает дрожать от холода и стучать зубами. Мнёт в ладонях ткань футболки. Самого коноёбит, но продолжаю обнимать Дианку до тех пор, пока не понимаю, что она остыла достаточно, чтобы хоть немного соображать.
– Егор… Мне плохо. Что со мной? – выталкивает, поднимая лицо с посиневшими дрожащими губами.
– Ничего страшного. – выдыхаю с облегчением и выключаю воду.
Стаскиваю с Дианы промокшее платье и трусы, стараясь не смотреть на обнажённое тело, о котором мечтал годами. Обматываю её полотенцем и пропитываю вторым смоляные волосы. Она неестественно замирает, позволяя мне проводить все необходимые манипуляции.
Если бы не сталкивался с таким раньше, то меня бы пугало её отрешённое состояние. Скинув своё шмотьё, быстро прохожусь махровой тканью, собирая лишнюю воду. Ди прослеживает глазами за моими действиями, медленно скатываясь к паху. Замерев на эрегированном члене, громко сглатывает и тянется пальцами. Перехватываю тонкое запястье и шагаю назад.
