Это было мое первое признание того, что я важная часть этого мира. После долгих прелюдий у него дома и поцелуев у моих ворот, я захотела еще больше утвердить себя в этой мысли. Пора было сделать новый шаг, но мне было страшно. В тот вечер, мы долго сидели в баре с друзьями. Я глушила свою тревогу крупными порциями «отвертки». Мы пришли к нему домой. У меня кружилась голова, но я решила, что это должно произойти сегодня. Он лег на меня, долго целовал, был ласковым, но единственное, чего я хотела, чтобы все поскорее закончилось.
Неожиданно я почувствовала резкую боль, каждое его движение вызывало неприязнь внутри. Я лежала, не шевелясь, впившись хрупким телом в простыни. В этот момент пришло осознание того, что случилось нечто, после чего я уже не буду прежней. Я заплакала. Это были слезы от потери детской невинности.
Он нежно гладил меня по голове, прибывая в изумлении от моих слез. Я успокоилась и мы уснули в объятиях друг друга. Мне понравилось то, что я ощутила утром, рядом с этим мужчиной. Весь день я порхала, вглядываясь в свое отражение в зеркале: там уже была другая девушка.
Я, по-прежнему, не знала, кто я и куда иду, но женская часть меня начала просыпаться. Это было то, за что я могла зацепиться, в этой реальности, которой я все еще так боялась.
Потом последовали долгие ночи любви. Он учил меня первым ласкам и наслаждениям в сексе. Я, не стесняясь, впитывала новую для себя науку.
Мир вокруг казался таким безоблачным и легким. Такое ощущение бывает лишь раз, в эти самые 17, в эту первую любовь, когда на твоем юном сердце еще нет ни единой царапины.
Он называл меня «ангелом». Для него я была, словно невинное дитя, которое еще не познало всех колкостей взрослой жизни. Но, на самом деле, я была, всего лишь, глупым и капризным бесом, который был постоянно недоволен. Я высказывала своему парню десятки претензий каждый день.
Он любил меня и начал ласково называть «чудовищем». Он верил, что все это прекратится, но я не была уверена в том, что смогу остановиться.
Этот парень сходил с ума от скорости, обожал свой мотоцикл, но я ни разу с ним не прокатилась. Я боялась скорости, боялась жизни, боялась самой себя.
Мы много времени проводили в гараже, где он чинил свое детище, будучи в масле и бензине. Мне было незнакомо такое чувство страсти. Я не принимала его увлечение, ведь оно отнимало его внимание у меня. Я сидела рядом, держала его пиво и ждала, когда он, наконец-то, закончит копаться в этой железке. Сидела и думала, как сделать ему больно, в очередной раз. В голове искрили мысли: «Ты должен испытывать страсть только ко мне одной. Это мерзкое, железное чудовище отнимает тебя у меня».
И я делала больно. Мы скандалили, дрались, кричали, а потом он успокаивал меня страстным сексом. Это было единственное лекарство в борьбе с моими бесконечными истериками. Мотоцикл он любить не перестал, и мне пришлось смириться с этим.
В один из вечеров, я сидела с подружкой в любимом баре. Он ворвался туда и достал из рюкзака мягкую игрушку. Это был маленький ежик с грустными глазами. Он сказал мне, что он такой же обиженный, как и я. В таких чудных поступках был весь он, его настоящая душа.
14 февраля, накануне нашей встречи, я шла по улице со своей подругой. Звонок:
– Извини, мы сегодня не увидимся.
Гудки…
Я была в шоке. Тут он подбегает ко мне сзади, с букетом цветов и радостной улыбкой, обнимает, а я смеюсь, со слезами на глазах. Счастье – оно всегда в мелочах. Он понимал это и умел делать сюрпризы, без громких слов и пафоса.
