Мы находились в отеле на берегу моря, пили виски, на столе горела свеча, играла какая-то фоновая музыка. Он, как всегда, много и красиво говорил. Я, как всегда, слушала, вглядываясь в его синие глаза. Он почти приказал:
«Встань! Сними свою кофту! Я хочу любоваться тобой без одежды».
Он говорил так, что хотелось ему подчиняться. Я разделась до пояса. Мы сидели друг напротив друга, он не касался меня, а разглядывал мое тело, и, словно животное, готовился к броску на добычу.
Он был великолепным любовником. Он впитывал в себя мое молодое, красивое тело, насыщался им, а я отдавала себя, без остатка. После этого жадного акта любви, мы лежали рядом, я целовала его плечи, вдыхала его запах. Запах любви, запах наслаждения. Я еще ни разу не испытывала такого прилива счастья. Я не спала всю ночь, пытаясь осознать, что со мной произошло.
Влюбилась…
Да-да, мысли незрелой девочки, у которой единственной ценностью в жизни была любовь. Неистовая, фанатичная, наивная, жертвенная, неосознанная, преданная, иллюзорная любовь. Иначе как объяснить себе то чувство эйфории, которое наполнило мою грудь светом? В ту ночь я так и не уснула.
Утром он отвез меня домой. Мы ехали молча. Прощаясь, он нежно поцеловал мои губы и уехал. Было раннее, солнечное утро.
Девочка влюбилась. Девочка счастлива и думает, что впереди её ждет много радостных и наполненных любовью дней. В таком состоянии проходит день. День в ожидании его звонка… Тишина начинает угнетать.
Наступает вечер, но телефон все еще молчит.
Исходящий вызов….
Гудки…
Боль распространяется из глубины и проходит сквозь все тело.
Слезы.
Девочка еще ничего не понимает в играх взрослых.
Боль требует проживания, и пока она не возьмет свое, никто не в силах её прогнать. Сначала это острая боль, которая, со временем, становится приглушенной. Вы начинаете к ней привыкать, дружить, постоянно находиться рядом. Это становится вашим наркотиком.
Жизнь без боли кажется непозволительной. Да, такой вот мазохизм. Тогда возникает ощущение, что счастье всегда должно сопровождаться болью. Она становится родной и важной, потому что защищает вас от другой боли. Мы продолжаем с ней жить, вставая каждый день из кровати.
Я шла на работу в банк и выполняла свои ежедневные, бессмысленные обязанности. Я перестала замечать, как проходят дни. Так я стала живым механизмом, лишенным смысла, который ничего не чувствует, не разрушает, не создает. Неужели человек создан для такой жизни? К чему тогда давать возможность познать счастье, за которое теперь приходится платить такой ценой?
Я, все время, вглядывалась в экран телефона и вздрагивала от каждого звонка, но от него была только бесконечная тишина. Злость, ненависть и обида начали покидать меня. Осталась надежда, что это не конец, что мы еще обязательно увидимся.
В свой выходной день, я грелась на солнце, подставляя холодное тело солнечным лучам. Хотелось, чтобы они проникли глубоко внутрь и хоть немного согрели меня.
Пляж находился напротив того самого ночного клуба, где мы с ним познакомились. Я увидела его издалека. Он был с какими-то женщинами и детьми. Я не придала этому значения. Главное было то, что я снова могу его видеть, могу наблюдать за ним, хоть и со стороны. Меня накрыла волна радости. Я поняла, что смогу видеть его здесь.
Я начала приходить в этот клуб каждые выходные, в надежде, что на горизонте появится знакомый силуэт, и я получила желаемое. Я видела его здесь не единожды, в компании незнакомых мне людей. Он подходил ко мне, целовал в лоб и уходил блистать в кругу своих друзей. Мне же досталась никчёмная роль наблюдателя. Этих двух секунд его присутствия рядом мне было достаточно, чтобы любить. Любить издалека, любить на расстоянии, любить преданно, любить своей унизительной ролью.
