Путь Нади до школы, лежал по мосту, через небольшую реку. Рекой это назвать было трудно, скорее ручей, но берега пологие и русло достаточно глубокое. Ручей имел искусственное происхождение. В «лучшие времена» русло прокопали и с гор пустили по нему ручеек или речушку, точно не известно уже ни кому. Городу нужна была вода. Глубинные скважины решить вопрос не могли. Слишком твердая порода, а ручьи в лесах были. Надя шла медленным шагом, погрузившись в собственные мысли, по улице к мосту. По обе стороны дороги стояли дома, давно заброшенные людьми. Стекла еще сохранились в некоторых окнах, но трещины шли по серым панелям пятиэтажек. Кучи строительного мусора неприятно били по глазам. Запах гниющих отбросов витал в воздухе.
«Мне не нравится это место», – подумала Надя.
Она прибавила ходу. И увидела в дымчатом предрассветном полумраке фигуру. Человек стоял и держал наперевес большую палку. Он глядел на нее. Наде удрученной живописными видами города еще стало и страшно. Она знала, что на окраины поселений юга заходят дикие племена из Китая. Что они могут напасть на человека. В лесах и в горах совсем не осталось дичи, а та, что осталась, скорее сама съест нерадивого охотника. Жрут друг друга. Кто успел тот и съел. Надя быстро развернулась и побежала по улице обратно. Спрятаться во дворах было рискованно. Надя совсем не знала местность.
«Ничего он мне не сделает. Это, наверное, местный абориген, может тунгус, буриад. Тунгусов я не видела, или маньчжур? Буриады – это бабкины сказки. Буриады вымерли. Да, вымерли еще в двадцатом веке от сифилиса. Последний кажется в пятьдесят шестом, нет в пятьдесят втором. А вот маньчжуры, всегда водились в северных лесах, еще со времен Чингисхана. Тогда их звали джурчжени. Сейчас я выйду на большую улицу. Я поймаю такси. Боже, какое такси, а чем ядумаю. Я же не дома. Дура! Или просто встречу приличного человека и спрошу его, как лучше добраться до гостиницы. А этот… Это так просто. У страха глаза велики», – Надя всячески пыталась сама себя успокоить. И все же слышала шаги, позади себя.
«Какого черта? Я всё-таки офицер и проходила подготовку», – Надя резко остановилась и достала из под плаща свою табельную саблю. Дань когда-то существовавшему казачеству. Угрожающим жестом направила холодное оружие вперед, на неизвестного врага. Она подумала, что сейчас, должна быть похожа на героиню старых ниппонских мультфильмов. Разница лишь в том, что на нее в ряд ли будет пускать слюни какой-нибудь педофил.
Существо стояло совсем недалеко, метрах в десяти от Нади. Теперь офицер вспомогательной службы Государственной охраны четко видела его лицо. Маленькие, слезящиеся и часто мигающие глазки. Красная распухшая физиономия. Нечесаные серые волосы, стоящие дыбом. Грязные огромные руки, сжимающие длинную дубину, оборванная одежда из шкур животных с элементами ткани. От него пахло фекалиями, настоящим дерьмом.
Существо медленно двинулось в сторону Нади. По мере того как оно приближалось, Надю начинало подташнивать. Еще немного и из ее рта хлынет поток прямо на этого монстра. Это существо было не только грязным и невыносимо вонючим. Оно, совершенно очевидно, было очень больным. Кожа казалась неестественно красной, с землистым оттенком. Кровь вперемешку с гноем текла из носа, из раскосых глаз, из трещин в углу рта. «У него иммунодефицит», – осенила Надю догадка.
