– Тогда прыгаем? – улыбнулась я, хохоча над своими “зайчиками”, поскакавшими друг за дружкой вокруг меня, водя нестройные хороводы.
– Мам, давай с нами! – звонко крикнула Марусая, и пришлось присоединиться к их активным “согревашкам”, совершенно не обращая внимания на то, как замороженные, стоящие вместе с нами на остановке люди удивленно и с опаской косятся в нашу сторону.
Собственно, мне вообще не было дела до того, кто и что здесь подумает. Мы прыгали, бегали, ладошки с щеками растирали и хохотали. Звонко и заразительно, согревая себя на декабрьском морозе. Главное, дети были рады, а мнение окружающих – дело десятое.
Бесились мы, извалявшись в снегу, до тех пор, пока внимание моих синичек не привлек белоснежный внедорожник, эффектно разрезающий ночную тьму светом своих неоновых фар.
Маруся охнула, глазки свои округляя:
– Какой красивый, мам, смотри!
Честно говоря, я и сама засмотрелась, когда из крайней левой полосы вывернул внушительный джип и, шелестя шипованными шинами по снегу, притормозил рядом с нами на остановке.
– Вот это маши-и-ина, – глазками дочурка захлопала восхищенно.
– А я, когда вырасту, тебе такую куплю, мам! – гордо приосанился Левушка. – Вер-ришь?
– Ну, конечно! – улыбнулась я, потрепав сына по макушке. – Нисколько не сомневаюсь, мой хороший.
И перевела взгляд на дорогу, где в толкучке машин виднелся наш автобус, стоящий в пробке на светофоре.
– Ну вот, еще пара минут, и мы…
Не договорила. С мысли сбил радостный детский визг:
– Дядя Рома! Привет!
Резко крутанувшись, обернулась. Вокруг оглянулась, на детей посмотрела. А те так и продолжали во все глаза на тот самый люксовый белый внедорожник таращиться. И только тут до меня дошло тоже взгляд поднять. Встречаясь глаза в глаза с Романом.
Я растерялась. Слова как-то случайно все повылетали из головы, а на ум мой дневной звонок со шмыгающим носом пришел. Стыдно отчего-то снова стало. Так и стояла, смотря на водителя за рулем джипа, выглядывающего из приспущенного стекла с пассажирской стороны. Молчала, пока Роман не включил “аварийку” и не спросил:
– Привет, синички. Домой?
– Дядя Рома, ты за нами приехал? – просияла Маруся.
– Нет, конечно, малышка, – сказал я. – Дядя Рома едет по делам, с нами никак не связанным. Добрый вечер, Роман Викторович.
– Добрый, Лада, – кивнул водитель, – садитесь, я вас подброшу.
– Нет, спасибо большое, но как-то неудобно. Не будем вас отвлекать, – попыталась я вежливо отказаться, улыбнувшись смущенно.
Вот только дети моего “благородства” не оценили.
– Ну, ма-а-ам!
Взвыли в унисон Лев с Машей, за руки меня дергая.
– Мы хотим на машине поехать, мам…
– Мы замер-рзли, мам…
– Дети, дядя Рома опоздает, у него дела, и ему некогда нас по городу катать! Да к тому же мы согрелись, пока бегали, и вон, уже едет наш автобус.
– Но мы устали…
– И мороз щеки щиплет…
– А еще елку надо забрать! – “вовремя” вспомнил про дерево Лев.
– Лада, – услышала я голос мужчины, – не дури. Поехали.
И прежде чем успела что-то ответить, Роман, вздохнув, вышел из машины. Стремительно, широким шагом обогнув своего белоснежного “зверя”, мужчина подхватил моих детей на руки, так легко, словно поднял две плюшевые игрушки, и улыбнувшись, спросил:
– Как дела, банда? Хорошо себя вели в садике?
И пока те с радостью вещали, как прошел их день, усадил синичек на заднее сиденье, обоих предусмотрительно пристегивая. А я так и стояла, таращась на удивительный произвол, хлопая от удивления ртом, с зажатыми в руках детскими рюкзаками.
