Вовка приоткрыл балконную дверь, она противно скрипнула, выглянул на улицу. За рядом молодых лип и густым увядающим кустарником, что росли под балконом, видно было плохо, но вроде никого во дворе. Оно и понятно, заметно холодало. Он поежился и решил, что надо бы надеть теплый свитер, в футболке он задубеет, пока выкурит сигарету. Он повернулся, чтобы уйти, и тут…
И тут заметил ЕЕ!
– Вот это да! – невольно вырвалось у Вовки, и он добавил со странной завистливой ноткой: – Вот это телка!
Молодая женщина только что отпустила такси и стояла на тротуаре перед их домом. А точнее – между Вовкиным подъездом и соседним. Тем, что слева. Она была среднего роста, длинноволосая, и Вовка даже с третьего этажа рассмотрел, какая она красивая. Женщина была в узких джинсах, белоснежном свитере, на плече сумка. Кажется, она кого-то искала. Она точно сверялась с бумажкой, которую держала в руке.
А вдруг это новый завуч?! Болтали, что у них в школе произойдет смена руководства. Может, сегодня и произошла? И эта красотка явилась сюда по его душу? И сейчас придет и начнет приставать с вопросами, чего это он в школу не пришел? И почему завтра не собирается?
Он резко присел, и просидел на корточках минут десять, даже ноги затекли. Но никто не позвонил в его дверь. Ни через десять минут, ни через полчаса, ни через два часа, когда он уже и чая успел попить горячего, чтобы согреться. И телик посмотрел. Вовка свитер теплый надел. Он ведь так и не успел покурить. Красотка его спугнула.
Потом напялил поверх свитера еще и куртку. Принес на балкон кроссовки. В тапках ноги мерзли отчаянно. Выключил свет в квартире, вечер наступил стремительно, вышел на балкон и свесил голову вниз.
Никого? Вроде никого. Он открыл построенный отцом шкаф. Отодвинул заднюю стенку на одной из полок, нашарил пачку, вытащил и положил ее на маленький столик, за которым мать с отцом частенько пили чай летними вечерами. Теперь они в отъезде, и десять дней, целых десять дней, Вовка может не таиться и не прятать сигареты. И даже пепельницу может не убирать, под которую он приспособил банку из-под маслин.
Вовка щелкнул зажигалкой, пряча пламя под рукой. Поднес огонь к кончику сигареты, и тут…
Странный звук почудился ему. Очень странный. Будто кто-то вскрикнул, а потом словно что-то упало. Показалось? Или нет?
Он потушил пламя зажигалки, вытащил сигарету изо рта, осторожно оттянул створку балконной рамы и высунулся наружу. На улице сильно стемнело, но зажглись фонари, и видимость была бы превосходной, если бы не зловещие тени, тут же расползшиеся по двору, их Вовка боялся с детства. Этими тенями всегда была полна его комната, когда мать выключала свет на ночь, хотя он и просил оставить. Эти тени всегда подстерегали его в подъезде, если ему случалось поздно возвращаться домой. Темная колышущаяся масса всегда таила в себе опасность. Всегда.
Сегодняшний вечер не стал исключением. Сегодняшним вечером эта зловещая колышущаяся масса поселилась прямо под его балконом. И она даже наполнилась звуками. Ведь оттуда слышен был вскрик, так? Там ведь что-то упало или нет? И ему спустя какое-то время даже удалось что-то рассмотреть. Что-то страшное! Или ему показалось?
Вовка зажмурился, замотал белобрысой головой, снова распахнул глаза.
Нет, не показалось. Точно! Под его балконом ползли женские ноги. Длинные, стройные, обтянутые узкими джинсами, обутые в кроссовки женские ноги. И он даже знал, кому они принадлежат! Он видел их несколько часов назад, стоящими на тротуаре между его подъездом и соседним, тем, что слева. Эти ноги принадлежали красивой молодой женщине, которую он принял за завуча. Она так и не пришла к нему, хотя он сильно боялся. Она куда-то подевалась, а теперь почему-то ползла в кустах под его балконом. Только она как-то очень странно ползла. Как-то неправильно. Не пятками вверх, как их заставлял физрук ползать на уроках. А пятками вниз ползли красивые стройные ноги красивой молодой женщины. И ползли в самые заросли колючего кустарника, за неделю покрывшегося ржавой листвой.
