– Это проблематично, – продолжая ходьбу, озадачивается Даниэль. – Нужно будет подумать, как связаться с ним. Но я что-нибудь придумаю, а сейчас давай наслаждаться прогулкой, – словно подбадривает он себя.
– Угу… – выдыхаю я, стараясь вычеркнуть из памяти сегодняшний день и начать его со встречи с Даниэлем.
– Я был так впечатлён тобой сегодня, – восхваляет меня мой парень, – гениально выступила!
– Спасибо… – тихо бормочу я, всматриваясь вдаль. Ночной Мадрид поистине великолепен.
Даниэль, являясь в меру общительным парнем и, как правило, выступая инициатором разговоров в наших отношениях, принимается толковать мне истории своих выступлений на публику, подробнее останавливаясь на защите дипломной исследовательской работы за курс обучения.
Откуда ни возьмись, мои мысли в ходе рассказа Даниэля уносят меня в далекое прошлое, и я с теплотой вспоминаю, как Джексон устроил мне свидание после модельного показа на башне «Спейс-Нидл» в Сиэтле; как мы кружились в танце, отчего мое платье сверкало от ночных огней в ресторане; как мы впервые нежно целовали друг друга; как мы впервые были ослеплены безудержной страстью…
Мы лицезреем со смотровой площадки город. Крекие горячие руки Даниэля материализуются на моей талии.
– Te quiero[2]… – доносится искренне с его уст.
– Te quiero… – спустя несколько секунд отвечаю я.
– О чем ты так погружено думаешь, можно спросить?.. – нежным голосом спрашивает он.
– О прошлом. – Боже, само выскочило, я даже не успела подумать.
– Ты мне никогда не рассказывала, был ли у тебя кто-то до меня? – Я едва заметно передергиваю плечами, осознавая, что сейчас придется снова придумывать, призывать на помощь искусство говорить неправду, чтобы уйти от этой мучащей темы. – Я уверен, что да, но не понимаю, почему ты не хочешь поделиться этим со мной. Мы знакомы уже давно.
– Даниэль, я… – Ни одна мысль не приходит в мою голову на его вопрос. – М-м-м… так мы же договаривались, что не будем это обсуждать?..
– Да, но, милая, – шепчет он на ухо, – я так тебя люблю, что хочу знать о тебе больше.
Я молчу, изо всех сил напрягая мозг. Я не желаю сейчас ничего вспоминать и копаться в том, чего уже не исправишь и не вернешь. Это оставило незыблимо мрачный штрих на моей душе.
– Это как-то связано с внезапным переездом вас с мамой из Сиэтла? – продолжает догадываться Даниэль, касаясь губами мочки моего уха.
– Мы можем не говорить про это? – умоляющим голосом произношу я, не зная, как заставить его перейти на другую тематику общения.
– Все было трагично? – не сдается он. – Расскажи мне, ты всегда увиливаешь от этого.
Какой смысл моих рассказов?
– Можно сказать и так, – наконец признаюсь я, вздыхая.
Он с осторожностью чувственно дарит поцелуй моей шее, что приносит мне успокаивающее ощущение. Главное, что не следует от него вопросов о моей прошлой жизни. Я обозреваю великолепный и чарующий ночной Мадрид.
– Мой дедушка говорил, чтобы понять любишь ли ты девушку, ты должен ответить на три вопроса: готов ли ты на все ради неё, словно ты ее старший брат; доверяешь ли ты ей так, как близкому другу; испытываешь ли ты к ней чувства искренней любви, в отсутствии условий, как мужчина?
От его слов становится так тепло.
– И сейчас я положительно ответил на все вопросы… – К чему он клонит?
– Даниэль… – начинаю я, дабы стараться дать понять ему, что я не готова к…
Он обрывает цепочку моих мыслей и сообщает, уверяя меня в своих словах:
